Подражание Набокову

 
 О.В. с нежностью.

 1.

Подражать Набокову легко… надо только купить лодку, два весла, билет до Парижа на скорый поезд, кожаный чемодан, русско-английский словарь, несколько шахматных фигур (короля, ферзя, две пешки) и коллекцию бабочек; с рук на каком-нибудь блошином рынке, сонно торгующем на холмах Берлина.

 2.

В комнате остались я и моя Тишина. Вот уже два месяца я обладал ей. Тишина любила меня и, большую часть времени пока я держал её за потную руку, молчала. У неё были бесконечно голубые глаза, как у какого-нибудь тайца, возомнившего себя Буддой.
На животе у Тишины был шрам, подаренный пьяным врачом. Она стеснялась его. Она перестала носить прозрачное и почему-то стала стыдиться красного цвета.
Мы выпили по четыре рюмки коньяка и Тишина уснула. Уснула в кресле, не закрывая глаз.
Я наконец-то смог потушить свет, сесть у запотевшего окна, что-то написать пальцем на стекле и дальше… смотреть на огоньки.

 3.

Мой бог обитает где-то на окраине Москвы. Где-то на юго-западе; из его окна не видны Воробьёвы горы. Сорок минут на метро, потом пятнадцать на трамвае и долго пешком, ступеньки, этажи, окна.

 4.

Мой бог любит трамваи, я тоже люблю трамваи. Он любит сидеть на подоконнике и смотреть на туманный, дымчато-ночной закат над высотками. Я тоже, только у меня нет солнца. А у него оно прячется по квартирам, в тихаря ночует на чужом белье и, даже не позавтракав, уходит.

 5.

Я знал её около нескольких месяцев.
Она, наверное, тоже…

 6.

На Воробьёвых горах есть канатная дорога; она медленно, переваливаясь, сползает к реке.
Помню, мы катались на этих крылатых креслах…в разных…она впереди, я на следующем…я забыл, что она рядом, я боялся смерти, я боялся, что лопнет трос, что кабинка упадет и я разобьюсь. Я смотрел на реку и не пытался понять свой подвиг.
Медленно переползли через вышку, половина пути была пройдена; я сжимал кулаки и дышал, ноги пытались найти твёрдость в воздухе…и тут, вдруг, она улыбается и стоит рядом.

 7.

Она родилась в Ленинграде.
В ней всё питерское…от сырых парадных, до петровского дождя…от щёлкающих снов, до песчаных берегов…
Трамваи тоже…

 8.
Она маленького роста, локон волос щекочет правый глаз, под носом справа вечное покраснение…
Мы как-то лежали на короткой траве Воробьёвых гор, я всматривался в её лицо…на мне был пиджак…я не запомнил цвета её глаз…
 
 9.

Самоё яркое воспоминание о ней…
Мы ходим по бесконечным, тенистым и пустым аллеям, не виден шпиль ALMA MATER, шелестит лето и идёт дождь…её волосы намокли, лужи играют с небом в прятки…на самом деле этого не было… Дождь не явился на свидание…

 10.
Я никак не могу описать свои чувства к ней. Иногда я позволяю себе называть ее
 « ангелочек». Она чаще звонит мне, чем я ей.
Мы не написали пока друг другу ни одного письма за полгода.

 11.

Она очень живой человечек, хотя убеждает всех, что давно сдохла.
Меня могут спасти только слова моего бога и её…
Я хочу встретиться с ней и обнять.

 12.
Карл Маркс- это тот, кто изобрел клетчатые штаны.

 13.

У меня не осталось ни одной её фотографии…
Может поэтому она часто меняется.

 14.

У неё, как и у меня очень плохое зрение.
Мы оба не носим очки…мы оба.

 15.

« Ты в массовке? Серое небо и дожди, но всё равно он великолепен»

 16.
Я стал мечтать о Петербурге с детства, но именно она сделала его городом моей жизни.
Узкие колодцы дворов, окна, закрашенные краской, прокуренные кухни… я сижу на полу со стаканом холодного чая в руках. Она смотрит на луну, краешек которой виден из-за ржавой шляпы крыши.
Я не знаю какая птица гнездится в её душе: жаворонок или сова, но я представляю её ночной…и она знает это…
 17.

Она ненавидит первый снег.

 18.

Иногда я думаю, что она меня понимает… одно знаю точно, что к этому человечку я отношусь с неподдельной нежностью.
Я беру лопату и начинаю копать свою память. Я забыл дома платок и не вытираю пот со лба.
Никак не могу ничего о ней вспомнить…сумасшедшая улыбка, икающая улыбка, в одежде вечно что-то синее, коротенький хвостик светлых волос.
На других берегах, куда давали партийную путёвку Набокову, она побывала ещё в детстве.

 19.
Я уверен, что она любит шум дождя.
И ещё бредовая идея, что она любит синий лёд.

 20.
« Налей вина мне мальчик, это невыносимо»

 21.

Один человек знает другого всего несколько месяцев.
В одной комнате мы сидели с сентября, первые слова сказали друг другу в декабре.
Этих слов было достаточно, чтобы привязаться к этому человечку на всю жизнь…легко говорить «на всю жизнь», когда не знаешь, когда она кончится, когда твой бог спустится за тобой, отвесит тебе пощечину, прикоснется к губам и возьмет за руку…
Такие кофейные разговоры о полётах.

 22.
Скоро я начну бояться понедельников…

 23.

Я надену серый костюм, даже одену стягивающую жилетку. Куплю кожаный чемодан, белого короля, чёрного ферзя, две бесцветные пешки, потерявшие копья и доспехи, покормлю вокзального, черного кота … подадут красного цвета поезд.
В купе буду ехать один, спать не буду. Всю ночь меня будет преследовать ощущение, что я еду домой…лучшее средство-бессонница.

 24.
Я отпущу всех бабочек…

 25.
Мимо сонных дворников, мимо грязных фартуков, мимо мостов и мостовых, мимо дверей парадных, мимо художников и серого неба, желтых и палевых домов, где-то там…

 26.

Кто-то взял линейку и провёл между нами связующую линию, совсем тоненькую, грифельную, совсем потерянную на карте, между линий железных дорог, радиоволн, ненужных писем и вокзалов.

 27.

Зачем мы любим наших богов? Мой бог надел мне на глаза повязку, и я совсем перестал видеть окружающий мир, только моего худенького бога… в щёлочку, и только с его позволения, кивка головой или непринуждённой улыбки.
Переставая видеть, я живу на ощупь, иногда принимая желаемое за действительное, как слепой щенок…я совсем не вижу близких мне людей, забыв их, как когда-то забыл и себя…

 28.

Одна желтая роза, московское небо, лестницы, скамейки, бульвары, синие таблички с названиями улиц, теплота шарфов, ледяные руки, откровенность, не дающая ровным счётом ничего…
Рядом с богом место в трамвае уже занято…я, как безбилетник, стою рядом, стараюсь не смотреть…боюсь…ожидаю кондуктора…




24.11.2005.
(черновой вариант).