Аркаим

Помажь сметаной жалости
Глаза ослепшие мои.
Они не видят лжи,
Но и любви не видят в мире,
А только нас мишенью в тире,
В игре с рождения до старости.

Я воздух чувствую сухой,
Он в легких вырастет пустыней
С песками желтыми под небом синим,
Безоблачным, пустым, неинтересным,
Невидимым никем, а значит, неизвестным,
Но до конца привыкшим быть со мной.

В том городе кольцом дороги стали,
И как петля проходят улицы,
Огнями лампад, на масле, щурятся,
Бросают пылью одиночества
Под ноги мне, шурша пророчеством,
Что мысли горячее капель жидкой стали.

И я бегу под свет луны.
Туда, где нету этой сажи,
Где копоть ненависти мне лицо не мажет,
И не стреляет по ушам словами верности,
Не ставит мир в условные размерности,
Бегу в свой личный Аркаим…

Я не люблю, когда меня жалеют,
Но, иногда, и это так необходимо,
Когда все мысли пролетают мимо,
Не видишь света – пред глазами ночь,
Бежишь от мира, от родных и близких прочь,
А тебя ловят и словами душу греют.

И пачкают глаза сметаной жалости,
А что останется – зальют за ворот.
Я псом бездомным нюхал этот город,
И я привык к нему. Давно же это было…
Но память и инстинкты не остыли,
Как не исчезли те минуты радости.