Сергею Попикоффу

Тайна вышла из подъезда,
посмотрела на часы,
закурила надела чёрные стёкла
и подняла воротник.
Прошла по закоулкам, тупикам
прямо в чужую дверь.

Наутро её знал весь город.
«Складчина» № 2 (4) 2006

Тайно выйдя из подъезда,
сверил мысли и часы:
видно, надеть придётся чёрные стёкла,
надо поднять воротник,
пройти по закоулкам, тупикам,
влезти в поэзии дверь.

Но из другого зданья,
вышел Натан Пинкертон,
он тоже любил надевать чёрные стёкла:
так легче вора поймать.
Увы, разочаровался сыскарь:
вовсе не вор Попикофф!

Но наутро его знал весь город,
как графомана.



Умные рыбы в очках
Висят на крючках.
Одна говорит: что первее – яйцо или курица?
Вторая в ответ вопросительно хмурится
И задумчиво чешет клеймо интеллекта…
«Складчина» № 2 (4) 2006


Если бы ум был в очках!
тогда б в дурачках
служили бы зрячие, а дальнозоркие и близорукие,
и рыбы и куры и прочие твари безрукие
в боярской бы думе чесали клеймо интеллекта.

Автор эпиграфа
тянет на графа,
если добавить в конце (ой так просится!) -ман.
Самовлюблённость, невежества самообман –
лёгкий порок, но прочтя из словес «чудеса»:
где он находит клеймо, чтобы его почесать?




Реки сохнут. Буквы стираются.
Люди стараются.
Любовь – наподобие тюбика,
Давят из себя, как из тюбика
что-нибудь похожее на хорошее.
Крошки, горошины…
Приговор из младенческих уст –
Ты пуст.
«Складчина» № 2 (4) 2006


Руки мокнут: роба стирается,
Автор старается
Стихи – наподобие тюбика,
Давит из себя, как из тюбика.
Что-нибудь похожее на хорошее -
Грошей горошины? горошины
Ближе тебе, хороший мой.
Прерогативой младенческих уст:
Автор пуст.