Про меня

Мне 28 лет. В таком возрасте редко начинают писать дневники. Для девических грез – поздно, для мемуаров – рано. Впрочем, у меня всегда было все не как у людей. Вот и сейчас: сказала, что буду писать дневник, а на самом деле какой же это дневник? Так, размышления, воспоминания, ощущения… Слишком много впечатлений накопилось за последнее десятилетие – хочется о них рассказать человечеству. По меткому выражению одной моей знакомой, я как беременная рыба – во мне столько мыслей-икринок, что пора их «метать». Впрочем, насчет человечества – это я загнула. На такую аудиторию не рассчитываю. Мне вполне достаточно самых близких. Жизнь становится все более сумасшедшей, и времени на душевный разговор остается все меньше. И как бы не получилось потом, как в песне братьев Мищуков: «Жизнь прошла, как не было, - не поговорили…»
Словом, мои дневники – пусть уж они так называются – для моих друзей, родных и вообще «братьев по разуму». Впрочем, если человечеству будет интересно почитать мои опусы, мне не жалко.
Да, кстати, давайте познакомимся, меня зовут Татьяна. Для некоторых – Таня, Танечка, Танюша, даже Танька. Для других – Татьяна Владимировна Алешина. Но вообще-то это не важно. С таким же успехом я могла бы быть Светланой Егоровой или Аделаидой Коровкиной. Имя, фамилию и отчество мы получаем от родителей, и никто не спрашивает нашего на них согласия. Приходится жить с тем, что есть. Мне еще повезло, так что я на родителей не в обиде. Однако вернемся к моему дневнику. Он будет условным. В нем будут числа и месяцы, но не будет года. Разве так уж важно, в котором году мне в голову пришла та или иная мысль. Главное, чтобы она не была последней.

27 ноября
Написала письмо – как заголовок – и остановилась перед чистой страницей. Честное слово, не знаю, что написать. Знаю только, что писать очень хочется. Оттого, что на душе хорошо, оттого, что вечер прошел не зря – были рядом хорошие люди и был интересный разговор.
Надо же, как я без этого стосковалась. Так уж, видимо, на роду мне написано – любое дело, даже самое интересное и прибыльное, будет для меня пустым, скучным, да просто никаким, если рядом не те люди. «Не те» - это понятие сложное. Оно не означает «плохие, мерзкие, тупые» и тому подобное. Просто не те. Не мои. Те, с которыми не возникает душевной близости, той тоненькой необъяснимой ниточки, которая связывает людей крепче любого каната.
Совсем другое дело, когда эта ниточка возникает. Тогда с человеком можно вместе работать, пить пиво, бродить по лесам, ехать в троллейбусе – да все что угодно. И даже не важно, что именно, это уже дело десятое. Как говорил один мой старинный приятель, не важно, какое кино, главное – с кем. Вот и у меня так в жизни: все хорошее начинается не с событий и действий, а с людей. Встретились хорошие люди – смотришь, и жизнь по-новому повернулась. А там уже и счастье не за горами.
Их много – тех самых «моих» людей. С некоторыми я дружу и вижусь до сих пор, с другими общалась всего несколько часов и, скорее всего, больше никогда не встречусь. Это мужчины и женщины, молодые и не очень… Словом, очень разные люди, которых объединяет одно – для каждого есть место в моей памяти и душе, и воспоминание о них греет сердце и помогает жить.
Я назвала свой дневник «Про меня», но, пожалуй, главные в нем – именно они. Те, с кем сводила меня судьба, и не просто сводила, а дарила мне их тепло и дружбу. Впрочем, все правильно, про них – значит, про меня. Потому что моя жизнь, мое прошлое состоит, по большому счету, из своеобразной мозаики лиц, встреч и отношений. Насколько эта мозаика хороша – вам судить.

13 января
Странно себя чувствую. На данный момент я безработная – уволилась и собираюсь искать новую работу. Это официально. А на самом деле я устроила себе импровизированный отпуск. И теперь не могу выйти из него, как из комы. Бывает, что спишь и знаешь, что надо проснуться, но никак не можешь заставить себя стряхнуть сон и подняться. Я прекрасно понимаю, что надо двигаться, работать, что-то делать… А вместо этого как будто сижу, обхватив руками колени, и тупо смотрю в одну точку. И думаю.
Неделю назад я была в Брянске. И как никогда остро почувствовала, как много связано у меня с этим городом, где я прожила почти всю свою сознательную жизнь. Как глубоко я вросла в родную землю всеми корнями, корешками и корешочками своей души! Может, потому я и почувствовала эту связь, что чья-то сильная рука выдернула меня из родной почвы, и корешки рвутся, рвутся, рвутся… Один за другим. Я верю в мудрость Садовника, но от боли это не спасает.
Я хочу сказать о том, как трудно терять. Иногда человеческая душа представляется мне похожей на соты, в которых мы поселяем дорогих нам людей – для каждого своя ячейка. Большинство лишь скользит по поверхности этих сот, но стоит кому-то затронуть нашу душу – и он поселяется в ней навсегда. И та ячейка, тот уголок души, который предназначен только этому человеку, не может быть заселен кем-то другим. Никогда. Что бы ни случилось. Для нашей души «заменимых» нет. Вот потому-то мне и хочется сказать о том, как трудно терять.
У меня был друг. Он не был сильным, хотя многие считали его таким. У Мишки было много слабостей и недостатков. Но он был чутким и добрым. Мог отдать другу последнюю рубашку – и в буквальном смысле тоже. А еще он любил лесные дороги и горные перевалы. Умел лазать по скалам и прекрасно разбирался в веревках и узлах. И все же они его подвели. Однажды весной Мишка разбился на тренировке по скалолазанию: упал со стены. Узел ли развязался, веревки ли не хватило – кто теперь скажет точно? А только упал Мишка с высоты на каменное крошево… И все. Что добавишь?
Ушел мой друг, ушел туда,
Откуда нет возврата,
И ледяное «никогда»
Оставил нам, ребята.
И губы снова солоны от слез…
Как трудно – терять. Когда остается в душе пустая ячейка – черная дыра вместо целой человеческой галактики. И ничем ее не заполнить, и никем не заменить ее обитателя. И все вроде в порядке: живешь, дышишь, радуешься, улыбаешься миру и людям. И о Мишке вспомнишь как будто даже без боли – мало ли хороших минут в жизни было… И вдруг споткнешься о пустоту, словно на невидимую стену наткнешься. И внезапно, с пронзительной – до боли – ясностью поймешь, ощутишь оголенными нервами, что его НЕТ. И больше никогда не будет… Я верю в мудрость Садовника, но от боли это не спасает.

23 января
Сижу в отделе кадров – на работу устраиваюсь. Вдруг на край открытой форточки садится синица. Головой повертела, попрыгала, глянула искоса на рассыпанные на подоконнике семечки… Р-раз! – ухватила одну и мгновенно скрылась. Сижу тихо, жду продолжения. Очень скоро «гостья» появляется снова. И как она не боится людей?
- Да они у меня уже домашние, эти синицы. Ручные, - улыбается хозяйка кабинета. – Если бы семечек не было, она бы стала по столу скакать, а то бы еще клеваться начала…
Я тоже хочу, чтобы ко мне в форточку залетали птицы. Но у меня нет своего кабинета.

4 марта
Как интересно реагируют люди. Когда говоришь им, что работаешь журналистом. Как-то вдруг оживляются, смотрят на тебя с интересом, как будто ждут, что ты сейчас достанешь из кармана живую мышь или начнешь играть на губной гармошке…
Почему-то профессия журналиста считается необыкновенной и романтичной. Что ж, это обычное заблуждение «нежурналистов». И вряд ли можно им объяснить, что эта работа бывает нудной и неблагодарной, что порой чувствуешь себя мучительно беспомощной, пустой и глупой. А боль, когда неумный или нечистоплотный редактор кромсает и топчет твое детище – твою статью? Разве об этом расскажешь?
Да, творчество. Но ведь это не принадлежность профессии. Можно творчески чистить картошку и без всякого «божества и вдохновенья» штамповать газетные строчки. Журналистика, как и любая другая профессия, - только инструмент. И как этот инструмент зазвучит, зависит только от того, кто на нем играет – талант или убожество.
Если человек впервые меня видит, откуда он знает, первое я или второе?

23 марта
Постояла перед зеркалом – сама себе понравилась. Хоть сейчас на свидание. Почему-то в таких случаях в голову лезет дурацкая попсовая строчка: Ах, какая женщина, какая женщина! Мне б такую…» В смысле так должны думать все встречные и поперечные мужики.
А между прочим, пожелать «себе такую», как я, было бы со стороны мужчины весьма опрометчиво. Нет, с виду я действительно ничего и, если не придираться, сойду за предмет мечтаний. Но вот внутренне… Болотная трясина тоже иногда выглядит симпатичной лужайкой. Конечно, близкое общение со мной не так смертельно, но все-таки… Надо ьы поставить какой-нибудь предупредительный знак. Или написать технику безопасности.
А что? Неплохая идея. Итак, техника безопасности для мужчины, которому я интересна.
Первое и основное: чтобы правильно пользоваться чем (или кем) бы то ни было, внимательно изучи инструкцию. Жаль, что люди обычно не хотят или не умеют написать о себе такую инструкцию. Ведь человек – самый сложный и совершенный в мире механизм, с которым обращаться нужно с особенной осторожностью. Но для тебя, мой воображаемый воздыхатель, я такую инструкцию напишу.
В моем внутреннем устройстве есть много лишнего. Например, мозги. Для женщины это явное зло. Мужчине рядом с умной (и что еще хуже, образованной) женщиной приходится либо становиться еще умнее (и образованнее), либо ежеминутно доказывать ей, какая она на самом деле дура. И если она, к примеру, талантливый математик, то в других отношениях… За собой не следит, готовить не умеет, с людьми (со свекровью, например) не ладит, за мужем не ухаживает. И так далее, и тому подобное. Комплекс неполноценности в таких условиях развивается у женщины стремительно. И вот, убедив женщину в том, что она хоть и умная, но дура, такой мужчина начинает ощущать себя хозяином в доме.
Сразу хочу предупредить: со мной это не проходит. Потому что в моем механизме, кроме мозгов, есть еще одна лишняя для женщины деталь – характер. И справиться с этим сочетанием мозгов и характера сможет только высококвалифицированный специалист.
Кроме того, у меня есть дочка. Ее папа не справился с управлением (он-то не знал техники безопасности), и произошла семейная авария. Слава Богу, все остались живы, однако теперь наша с дочкой семейная жизнь движется на автопилоте.
Итак, драгоценный предполагаемый воздыхатель, и тебе это надо? Зачем тебе женщина с мозгами, с характером и с ребенком?
Да, еще один пункт «техники безопасности». По призванию я училка. А училки по призванию как работают? Они же домой приходят только ночью, да и то чтобы тетрадки проверить. Жена и училка – две вещи несовместные.
Я назвала только самые крупные недостатки. Да мелких еще с десяток наберется. Словом, нормальный человек на такую, как я, не позарится. Счастье сомнительное, а проблем со мной не оберешься. Но ведь не все – нормальные. Есть же где-то мужчина, который не только окажется умнее и сильнее меня, но и будет достаточно сумасшедшим, чтобы меня полюбить – со всеми недостатками, мозгами и детьми. Мечтать не вредно? Вредно не мечтать.

13 сентября
В одной из развлекательных газет есть рубрика «Невыдуманные истории». Однажды я написала парочку таких историй, но их почему-то не напечатали. Вот я и подумала – зачем добру пропадать? Здесь, в этом «дневнике», им самое место.
Гуси плавают…
Эту историю рассказал мне мой друг Иван, опытный турист-водник. Раньше он часто водил группы в байдарочные походы по рекам Союза. В одном из таких походов им не повезло – река, по которой шла группа, сильно обмелела, и местами байдарки основательно скребли дном по песку. Чтобы не рвать «шкуры» своих плавсредств, перед мелкими местами приходилось вылезать из лодок и идти пешком, пока не станет глубже. Мученье да и только. Вот перед одним таким сомнительным местом у Ивана с его спутницей, вернее, членом экипажа, произошел такой разговор:
 - Ну что, пройдем?
 - Пройдем!
 - А может, и нет. Похоже, здесь мелко.
 - Ничего, нормально. Посмотри, гуси же плавают.
…В этот момент два облезлых гуся, плававших перед байдаркой, встали на ноги и пошли на берег…
Саперы так и не приехали…
Среди моих друзей-туристов немало поисковиков, у которых среди посуды можно найти миски, сделанные в фашистской Германии, пугало на огороде одето в немецкую каску, и вообще в доме вечно склад ржавого железа, в том числе оружейного.
Надо сказать, поисковики часто весьма легкомысленно относятся к хранению неразряженных патронов, гранат и тому подобных предметов. Но один случай, которому я стала свидетелем, побил все рекорды. После этого я уже ничему не удивляюсь.
Одному моему знакомому его друзья-поисковики принесли в подарок (!) неразряженную противотанковую мину. Отметив это знаменательное событие, друзья решили спрятать ее понадежнее. И спрятали – в ящик для газовых баллонов под окнами дома, причем в ящике этом почему-то оказался солидол. Отмечание продолжалось, и всем вновь прибывшим посетителям (а приятелей у него много) хозяин с гордостью показывал свою собственность. Я тоже была на этой экскурсии. Когда я это увидела – неразряженную противотанковую мину, всю в солидоле, под окнами дома, где я была в гостях, - у меня возникла одна мысль: «А не пора ли мне домой?»
В конце концов, эти экскурсии для любителей острых ощущений заинтересовали соседей. Они тоже посмотрели, охренели слегка и недолго думая – от греха подальше – решили мину убрать из-под окон дома. Далеко не понесли – кинули тут же, под березки. И выхвали милицию. Менты приехали, посмотрели и вызвали саперов. Саперы не торопились. В результате полдня в центре поселка, напротив поселкового совета, возле оживленной автобусной остановки лежала неразорвавшаяся противотанковая мина, внутри которой не меньше трех килограммов тротила. Такое может быть только в России. Кстати, я не знаю, что стало с этой миной, потому что саперы так и не приехали…

1 октября
Какое обманное время – зарождающиеся сумерки. Особенно осенью. Кажется, что в окнах зажгли мягкий электрический свет. Когда стемнеет, он стане ярким и праздничным, а пока это просто теплый знак, что кто-то есть дома, что там тебя ждут и будут рады твоему появлению. Подходишь ближе и понимаешь, что это иллюзия. Просто желтые деревья отражаются в оконных стеклах, и кажется, что там горит свет. Надо же… А тепло и ощущение нужности почему-то остаются. Спасибо вам, обманные осенние сумерки…

10 октября
Так уж получается, что больнее всего обижают родные люди. И не только потому, что перед ними больше раскрываешься, не ожидая удара с этой стороны. Нет. Друзьям мы подчас больше доверяем, чем родным. Но если предает друг, то, пережив это и преодолев боль, со временем понимаешь, что просто ошибся, приняв чужого человека за друга. Ты просто вычеркиваешь этого человека из списка близких людей, прощая ошибку и себе, и ему. Совсем иное, когда боль причиняет родной человек. Когда другие, неродные, любят тебя, ценят, заботятся о тебе, а родной… Сбивает с ног корыстью, давит до полусмерти равнодушием. И собираешь потом себя по кускам, пытаясь найти ему оправдание. Находишь, конечно, - не чужой ведь. Но боль все равно остается. Потому что этот человек, что бы он ни сделал, - все равно часть тебя. Родная кровь. Не забудешь, не вычеркнешь… Со временем эта боль становится привычной – как морщины на лице, которые все равно не разгладятся. Говорят, это тоже драгоценный жизненный опыт… Упаси вас Бог от такого опыта!

13 октября
Все, дожила – уступают место в автобусе: «Садитесь, Татьяна Владимировна!» Это мои студенты. Сажусь и грустно думаю: как это быстро так случилось, что я уже и «садитесь», и «Татьяна Владимировна»? Я же внутри совсем еще Танька-Танечка-Танюша и, вероятно, навсегда такой останусь. Только снаружи это не очень заметно, особенно в последнее время. Порой меня мучает мысль, что я превращаюсь в брюзгливую, занудную тетку с вечными проблемами и хроническим остеохондрозом. Может быть, это кризис тридцатилетнего возраста? Хорошо бы – ведь кризисы проходят. Пройдет и этот. А я останусь – красивая, умная, молодая… И главное – скромная.

12 февраля
Случайно наткнулась в Интернете на конкурс признаний в любви перед Днем Святого Валентина. Наткнулась и подумала: а почему бы не признаться? И неважно, что некому. Есть же где-то на свете такой человек, которому я могла бы посвятить такое признание. И вдруг я его когда-нибудь встречу? Надо ж подготовиться заранее. Итак…
…Я придумала тебя давно. Еще в начале времен, когда верила в белокурого принца с зелеными глазами. Нет, «внешние данные» и тогда не были главными, просто так выглядел тот, в кого я впервые влюбилась. Главным было другое. Я искала родную душу. Приходили новые принцы, и глаза у них были ласковые, и души – живые… И я сама уже верила, что это ты. Но в душе ледяным зернышком прорастало одиночество. И я понимала, что снова встретила неродную душу. Так, знакомую. И не было в мире гармонии.
А потом – я сама не заметила, как это случилось – все вокруг сдвинулось и встало на свои места. Потому что появился ты. И подарил мне весь мир и пару новых коньков в придачу. Существование обрело смысл и стало жизнью. Случилось то, что должно было случиться – две родные души нашли друг друга и пошли рядом, рука об руку. Куда? Не важно, лишь бы вместе. И если завтра все кончится, не беда. Моя жизнь уже прошла не зря. Потому что в ней был ты. Есть ты. Спасибо, хороший мой…
…И если даже это признание в любви никогда мне не пригодится, хорошо, что оно родилось. Разве это плохая мечта?

1 мая
Все нормальные люди ходят в походы летом, когда тепло. Особенно на воду. А мы, ненормальные туристы, пошли в водный поход в апреле – только-только лед на реке взломало. И все-таки там было так хорошо, что хочется оставить какой-нибудь узелок на память. Пусть даже это будет всего несколько строк.
Я все ждала, что сложится какое-то стройное воспоминание, но нет, осталась просто карусель впечатлений. Как в детстве – яркие кусочки рассыпавшейся мозаики. Что помню? Брызги от весла – серебряные шарики, разбегающиеся по темной воде, как мелкие капельки ртути. Проплывающие навстречу и почти на глазах тающие обломки льдин. Полуразрушенная колокольня, медленно проплывающая мимо – одновременно заброшенная и потрясающе красивая. Обжигающий холод воды по утрам, когда надо умыться и приходится для этого разбивать лед у берега. Дым костра, разъедающий глаза, но такой привычный и пропитавший все насквозь, что без этого запаха уже как-то не по себе. Безлюдные берега, отражающиеся в реке. Утки, то и дело взлетающие из прибрежных кустов. Коршуны, распластанные в потоках теплого воздуха от согревающейся земли. Солнце, дробящееся в воде от взмаха весла. Звезды, такие яркие и крупные, каких в городе не увидишь. Да мало ли? И главное – друзья, с которыми можно и хохотать до колотья в боку (и пусть кому-то эти шутки покажутся грубыми и плоскими, но это наши шутки), и «пахать» по 40-50 километров в день, и петь хорошие песни, которые помогают жить.

12 июня
Когда слезы внутри – это больно. Почему мы не можем плакать по заказу? Бывает ведь так: вроде ничего особенного не произошло – никто не умер, нигде ничего не взорвалось и не разрушилось. Просто человек, который тебе не безразличен, посмотрел пустым взглядом, не пришел, не написал – да мало ли как еще может проявляться равнодушие. И все в общем-то осталось по-прежнему, и плакать вовсе не о чем. Только внутри, в самой середине груди, будто камешек острый застрял, и царапает там, и ноет, и болит. Растопить бы этот камушек, вылить слезами, да ведь плакать-то не о чем… Я не знаю, что с этим делают другие. Я пою.

6 марта
Я любовница. Любовница женатого мужчины. Мне нечего стыдиться. Я свободная женщина, а значит, никому не изменяю, никого не предаю. И семью моего любимого мужчины я не только не хочу разрушить, а всеми силами стремлюсь сохранить в ней мир и покой. Мне нечего стыдиться.
Мне не на что жаловаться. Мужчина, с которым мне хорошо, находится рядом. Он дарит мне тепло и ласку, не дает мне почувствовать себя одинокой. Конечно, я не могу жить с ним под одной крышей, рожать ему детей. Но ведь я с самого начала знала, что этого он мне дать не сможет, и сама выбрала свой путь. Мне не на что жаловаться.
Я прекрасно знаю свое место, я выбрала его сама и не забываю, где оно. Почему же мне так больно, когда мне случайно о нем напоминают?..

13 апреля
Мы все эгоисты – и это нормально. Несчастен тот человек, который не признает за собой права поступать так, как это нужно ЕМУ самому и никому другому. Некоторые всю жизнь живут для других, но никто счастливее от этого не становится.
В школьном детстве мы читали роман Чернышевского «Что делать?». Наверное, я была не очень послушной ученицей, потому что мало интересовалась снами Веры Павловны и идеями Рахметова. В романе Чернышевского мне понравилось другое – теория разумного эгоизма. Смысл ее в том, что добро людям мы делаем прежде всего не для них, а ДЛЯ СЕБЯ. Мы сами получаем от этого удовольствие, мы сами обретаем счастье и смысл существования, делая кого-то счастливее. Эта идея замечательна тем, что основана на свободе. Я делаю людям добро только потому, что мне этого хочется (и только в том случае, если действительно хочется), значит, никто никому не должен. Я не обязана делать что-то, что противоречит моим внутренним нравственным законам, даже если так принято, и делаю только то, что мне действительно по душе. А тот, кому я делаю добро, ничем не обязан мне. Он может быть мне признателен, но его благодарность – это именно дар, который он вполне имеет право оставить при себе, ведь я уже и так получила внутреннее удовлетворение.
Эта теория вполне применима на практике, я, можно сказать, живу в соответствии с ней. Вот только в любви разумный эгоизм как-то не очень приживался – всегда хотелось взаимности, а если ее не было, хотелось скорее забыть, чтобы не было так больно. Подарить любовь – это ведь не бабульке помочь через дорогу перейти, тут всю себя отдать нужно. Очень трудно не ждать ничего взамен.
Мне долго казалось, что любовь и зависимость неразделимы. Если любишь человека – зависишь от него, не можешь без него, как без воздуха, воды и пищи. Уходит зависимость – уходит и любовь. А если нет этой сладкой несвободы, так и любви – казалось мне – тоже нет.
Оказалось – есть. Очень долго я считала это чувство дружбой. И когда вышла замуж за другого, родила ребенка, а потом уехала в другой город – все ждала, что дружба эта отойдет в прошлое, сотрется, «быльем порастет» и станет светлым воспоминанием, каких в моей жизни немало. Но ничего не отошло, не стерлось и не поросло. Мало того, когда мне было плохо, мысль о нем становилась той спасительной соломинкой, которая помогала жить. А потом, когда мы снова встретились, я вдруг почувствовала, что меня непреодолимо тянет к этому человеку, что рядом с ним я счастлива. И кажется, это взаимно.
Я по-прежнему живу в другом городе. И даже не очень надеюсь, что мы когда-нибудь будем вместе (се ля ви, обстоятельства и тому подобная пошлость). Но я точно знаю одно: я люблю этого человека глубоко и сильно – всем своим существом. И я хочу, чтобы он был счастлив. Пусть рядом с ним будет другая женщина – если она сделает его счастливым, я стану ей другом. Пусть он решает сам, как, где и с кем ему жить. Я просто люблю его. И пусть где-то там, на весах его судьбы, моя любовь перевесит их в счастливую сторону…

10 марта
Есть моменты, которые меняют очень многое. Представьте: командировка в Москву на выставку. Москва сама по себе пестра и суетлива, а тут еще целый день на ногах среди взбудораженной выставочной толпы, напряженная работа, от которой начинает болеть голова, вокзалы, автобусы, метро… Идешь вечером по улице – и уже ничего не хочется, скорее бы добрести до гостиницы. И вдруг поднимешь глаза – и среди веток увидишь раннюю звезду. И так хорошо станет, будто умылась родниковой водой, а усталости как не бывало.
Или заходишь на Ярославский вокзал, суетливый, как все вокзалы на свете – а впереди только три скучных часа до поезда. Обреченно бредешь в зал ожидания, а там – на втором этаже – музыка. Это за роялем, который стоит здесь сто лет – чем-то он там знаменит – сидит седобородый мужчина и играет… Самые разные мелодии: и народные, и из фильмов, и мелодии бардовской песни – все намешано в его импровизированном попурри. Исполнение далеко не идеальное, иногда пианист сбивается или частит. Но это не важно – очень уж здорово отдаются эхом звуки рояля от высоких сводов вокзала. И такие хорошие улыбки на лицах слушателей…
Завтра я вернусь из командировки и снова попаду в привычную круговерть – работа, семья, друзья и все остальное. И нынешняя поездка быстро забудется. Почти. Останутся только звезда среди веток и незнакомый пианист за вокзальным роялем. Разве этого мало? Не знаю, как вам, а мне хватит…

4 ноября
Часто слышу в последнее время – мол, настоящие мужики перевелись, кругом сплошное чмо и отстой, и вообще, не то что зам уж – и влюбиться-то не в кого. Потому что настоящий мужчина должен быть сильным, умным, добрым, верным, привлекательным, состоятельным, домовитым… Ну, и так далее, в зависимости от запросов каждой конкретной женщины.
Меня настораживает слово «должен». Есть в этом что-то потребительское по отношению к мужчине. Ты, мол, должен быть таким-то и таким-то – и тогда я (может быть) стану тебя любить. Девочки, а может, все-таки сначала ЛЮБИТЬ, а потом все остальное? Любить просто так, такими, какие они есть. Иначе мы будем иметь то, что имеем. Я, например, уже не раз сталкивалась с таким явлением: когда даешь понять мужчине, что он тебе интересен (не прямым текстом, конечно, упаси боже – а то сразу шарахнется), он начинает буквально просчитывать, что же тебе на самом деле от него нужно – деньги, секс, штамп в паспорте, любовь до гроба… А мне ничего от него не нужно. Мне просто хорошо с ним рядом. Возможно, через какое-то время или по каким-то причинам станет хуже, и тогда перед мужчиной встанет выбор – или менять что-то в себе, чтобы мне снова было хорошо, или мириться с моим уходом. Но этот выбор он сделает САМ, а не по моему требованию.
Ну вот, собственно, и все, что я хотела сказать в защиту мужчин.

25 октября
Говорят, все мы родом из детства. И если это так, то мне просто необходимо повспоминать о своем – чтобы понять, откуда я такая замечательная взялась.
Некоторые люди помнят свое детство во всех подробностях. Или говорят, что помнят. Не знаю, может, и не врут. Но в моей памяти остались только осколки воспоминаний, яркие кусочки мозаики, из которой складывалась моя детская жизнь.
…Овраг, на краю которого стоит наша стандартная панельная пятиэтажка, полон разных таинственных и интересных вещей. В осоке возле ручья, который протекает по дну оврага, водятся ядовитые «медянки» - так их называют окрестные мальчишки. На свалке мебельной фабрики можно найти ужасно красивые и полезные досочки и брусочки. А на самом верху крутого овражного склона, куда добраться можно только на четвереньках, весной распускаются белые пушистые цветы с ласковым названием «бобрики»…
…Между корнями дуба, который растет под нашими окнами, мы с девчонками устраиваем «секретики» - в ямку укладываем цветы, листья, другие красивые мелочи и накрываем стеклышком. Потом показываем друг другу – разроем аккуратно пальцем землю и смотрим, как в окошечко, на созданную нами красоту…
…Мой мишка коричневый и немного облезлый. А мордочка у него чумазая, потому что я его кормлю супом и кашей. Но для меня он почти живой, я его люблю как самого лучшего друга. (Мишка жил у нас лет пятнадцать, до переезда на другую квартиру. Во время переезда его кто-то выкинул, и я до сих пор испытываю чувство сожаления и смешной вины перед моей любимой игрушкой.)…
…В деревне у «папиной» бабушки живет поросенок по имени Ёсик (интересно, что так же зовут поросят у половины деревни), а на лугу за дорогой растет трава со смешным названием «гусиные лапки». По ней хорошо ходить босиком, но однажды я наступила на пчелу. Ой-ой-ой… А у соседской девочки в саду растут груши. Мы не просто едим их, а сначала выгрызаем сердцевину, чтобы получились «стаканы» для воды. А потом съедаем и «стаканы»…
…Мы с мамой, папой и братом впервые пошли в «поход» - вброд перешли речку, поставили на острове палатку и жили в ней несколько дней. Десяток деревьев и редкие кусты казались мне лесом…
…Детский сад, в который я хожу, находится совсем рядом с маминым институтом, но довольно далеко от дома. Поэтому каждый день мы с мамой долго едем в троллейбусе, и всю дорогу я, сидя у нее на коленях, громко пою революционные песни. Самые любимые – «Там в дали, за рекой» и «По долинам и по взгорьям». Мама смущенно прячет лицо за моим затылком, люди кругом улыбаются…
…Каждое лето мы с братом бываем у бабушки в Вологде. Мне было года четыре, когда ей дали комнату в благоустроенном доме, поэтому старый деревянный дом на Менжинского я помню очень смутно – только деревянные мостки, душистые цветы «мыльце» и крыльцо, где мы играем с соседской девочкой. И еще – запах старого деревянного дома. До сих пор, проходя мимо старых «деревяшек», каких в Вологде немало, я чувствую этот знакомый запах и мысленно возвращаюсь туда – в те далекие летние дни моего детства…
Наверное, было в моем детстве и грустное, и даже страшное. И если постараться, можно вспомнить такие моменты. Но зачем? Хочется помнить хорошее. Может, тогда оно повторится?..

4 ноября
Небо – это воздух, правильно? Плотные и не очень слои атмосферы. Тогда получается, что мы все живем в небе. Ходим сквозь небо, дышим небом, подставляем лицо встречному небу… А вы говорите, чудес не бывает.

20 ноября
Последнее время я стала очень остро ощущать в р е м я. Это почти физическое ощущение: я чувствую, как секунды, минуты, часы текут, капают, сочатся и уходят неизвестно куда – то ли вперед, то ли назад. Наверное, это потому, что навалилось сразу много работы и я ничего не успеваю. Однако за спешкой и суетой – где-то там, на другой стороне души – живет теплая радость, что все именно так. Что я не стою в стороне от этого великого течения времени, что оно во мне, а я в нем. Что, проходя через меня, Время дарит мне что-то очень важное, чему нет названия, и уносит из меня в мир что-то такое же неназванное. И вот среди этих неназванных и почти неощутимых вещей и кроется где-то смысл жизни…