Пятый сосуд

Пятый сосуд был наполнен водой из Украины...

Есть у писателя, Степана Васильченко, рассказ, который, однажды прочитав, нельзя забыть.
Вот он и попал сюда. Его я перевела на русский язык. Читайте!

______________ОКОШЕЧКО______________
 (Вместо сказочки)

Было оно над землёй и выходило на пустырь, заросший колючим бурьяном.
Мимо окна шла узенькая дорожка. Этой дорожкой на работу и с работы ходили рабочие, их жены, с корзинками, на базар, дети - в школу.

Все видели то окошечко - такое оно маленькое, всего из четырёх квадратов.
Рама была трухлявая и, в одном из квадратов, дыру в стекле залепили бумагой.

Густая тьма, как клочья шерсти, выпирала из того окошечка, а в той тьме всегда можно было видеть два горящих уголька: глазки, как две блестящие серёжки на свалке, которые блестели возле самой рамы живым огнём.

Сначала блестящие серёжки, а потом детское личико, будто вырезанное из бумаги, прозрачное и бледное.
Как водой их вынесло из тёмного погреба к окну, к свету.

Глазки были вишнёвые, с золотыми брызгами и пытливые, пытливые. Так бы и выскочили через окно!

Каждого, кто проходил мимо, они так и ловили на свой золотой крючёчек, пытаясь остановить. Люди, мимоходом, цеплялись на него, оглядывались и улыбались.

В комнате было тоскливо, невесело. Стены голые, почерневшие от копоти, сырые и грязные.
У стены, какраз напротив окошка, стоял топчан, старый, ободранный, как нищенка, а под топчаном стояла никогда не проходящая ночь.

И днём не любила Марика того топчана.
Не любила и боялась: под ним пряталась вова. Когда в комнату проникал свет от окошка, когда там были папа или мама - вова боялась вылазить оттуда,
а когда вечерело и дома одна только Марика, она и высовывалась оттуда, и начинала колоть маленькую Марику тоненькими иголочками по спине, по груди, железною лапищей шевелить Марике волосы на голове.

Прильнёт тогда Марика личиком к окну и не поворачивается, пока не скрипнет входная дверь, впуская маму или папу.
 - Марика, ты опять возле окна?
Что же ты меня не слушаешь? Смотри - будешь кашлять, папа будет сердиться и окошко забьёт.

Голос шел снизу, из темноты.
Девочка сразу слазит от окошка:
 - Ну, хорошо, я уже не буду.
А вечером, перед сном, опять к окошку:"Я чуть-чуть...
 - Мама, посмотри, посмотри, кто столько золотых цветочков бросил в воду?
 - Где ты такое видишь, доченька?
И мама тоже наклоняется к окошку.
 - Вот там, мама, высоко-высоко...
 - Это, детка моя, звёзды ночные.
 
На минутку обе засмотрелись: и правда, там, высоко в небе, будто золотые лилии расцвели на тёмной воде.

Потом мама укладывала Марику спать и рассказывала ей сказочку. Ту же самую, что и всегда.
Про братика голубя, что приносил сестричке подарки.
Подлетит к окошечку, затокует:
"Туку-ку-ку, сестричка моя,
Туку-ку-ку, выйди сюда,
Туку-ку-ку, что-то тебе дам."
Сестричка выходила и он давал ей всякие гостинцы.

Окошечко выходило на восток и утром в комнату через него светило, как из золотого фонаря.
Ух, как боялась тогда вова этого окошка!

Назад, назад, ползком, под топчан - спрячется, будто её совсем в комнате нет.

(Продолжу позже...)
http://www.stihi.ru/2007/06/23-1826