Скоты

На площади центрального вокзала,
Под палевом безудержной жары
Одна, слегка подвыпившая, "дама"
Давала представленье для толпы
Но «дама» - громко сказано, -
Бомжиха:
На вид лет сорок, может сорок пять,
На теле - рвань, а в облике - фунт лиха,
И алкоголя пухлая печать.
Её душа  давным-давно пропала
В бездонном море водки и вина.
Изгой?
Увы... Ведь "шоу" убеждало:
В толпе такая "дама" не одна.

Давным-давно на ярмарках цыгане,
Стремясь потешить «праведный» народ,
Людей на представленье зазывали:
«У нас медведь есть И горбун-урод,
Диковинные птицы и мартышки!
Хотите всё увидеть это в срок?
Платите деньги!»

Здесь же в роли мишки
У «дамы» был её родной сынок.
Малыш трёхлетний, грязный и лохматый,
Худой, как гвоздь, и бледный, словно мел.
Он был не мишкой, а скорей собакой:
На двух ногах ходить он не умел,
Совсем не говорил,
Скулил и лаял,
Когда пинок от «мамы» получал,
Объедки на лету хватал зубами,
И тут же грызть с урчаньем начинал.
Когда же кто-то в шутку попытался,
Отнять его «заслуженный кусок»,
Не плакал он, а выл, рычал, кусался…..
И деньги шли в «мамашин» кошелёк.

А что же люди?
Над «щенком-уродом»
Ни у кого не капнула слеза,
Постарше люди, глянув мимоходом,
Шли дальше, пряча "в сторону" глаза.
Подростки дико ржали, не смолкая,
Ведь их «щеночек» просто развлекал.
Наряд ментов, бывало, проезжая,
Внимания на то не обращал.
И лишь, когда один старик с клюкою,
Увидев это всё со стороны,
Вдруг закричал «Да это что ж такое!
Не Люди вы, а твари и скоты!
От Бога ведь не будет вам прощенья
За ваш тупой, животный, мутный взгляд!»

Очнулись люди, как от наважденья,
И милицейский вызвали наряд.
И «мама» равнодушно рассказала
Сотрудникам милиции о том,
Как деньги на ребёнка получала,
И как звала приятелей в свой дом,
И сутками пила, печаль не зная,
А рядом, на загаженном дворе
Её малыш, кровиночка родная,
Жил в деревянной пёсьей конуре.
И не было б у «дамы» мысли яркой,
За деньги людям сына показать,
Он так и жил бы в "домике" с овчаркой,
Которая была ему, как мать.

А что потом?
Да в общем то обычно:
Ушла под суд «мать», сын же – в детский дом,
Всё правильно, обыденно, логично…..
Но я хочу сказать вам о другом:
При новом строе МЫ, ценя «свободу»,
И славя, словно Бога, сытый быт,
Становимся похожи на уродов,
Когда в глазах бездушие сквозит,
Когда за лоск своей холёной кожи,
Любой из нас себя продать готов,
А видеть горе ближнего не может….

МЫ ПРОСТО ПРЕВРАЩАЕМСЯ В СКОТОВ.