Триптих

ТРИПТИХ

ЧАСТЬ I
 I
 Гони, мудрец, чужие думы,
 освободись от букв и слов.
 Представь себя сорвавшим сумы,
 летящим поверх куполов.
 Строения твоих народов
 забудь, перечеркни их план;
 представь под синевою сводов
 ревущий табор... И обман
 твой разум успокоит властно -
 и ты узришь свободу звезд
 и, погрузившись в книги страстно,
 поймешь значенье тех борозд -
 оставлены здесь на металле
 рукою древнего писца...
 ...Твой голос гулко звонит в зале,
 открыв чужие словеса...

 II
 ...Так думал Бог певца седого,
 а мы послушаем другого.
 В который век - считать не стоит -
 могила время успокоит;
 в какой стране - ты сам узнаешь,
 когда вглядишься в эти храмы,
 когда познаешь эти драмы,
 когда - знакомое признаешь.

 III
 Так жил народ у пены бурной,
 пред морем жизнь - лицом к лицу -
 честь рыбаку и честь стрельцу -
 по кубку; государю - урна.
 В ней предков славный прах храня,
 сосуд в тепле таит земля.

 IV
 Народ тот славен был премного:
 монахи тяжко чтили Бога;
 обычаем был полон край -
 то бабка нагадает в руку -
 то ль фокус дядьки скрасит скуку,
 то ль вовсе праздник - выбирай,
 но в тот же час - трудись проворно;
 моряк - ныряй в волну задорно,
 кузнец - владей металлом прочным,
 а коль слуга - скачи нарочным...

 V
 ...Была среди людей тех вера
 в монаха, старца Елизера;
 на праздники стекался люд;
 толкуя книги и знаменья -
 помыслив, иль без промедленья,
 он подавал зевакам в суд:
 что нынче море? быть пожару? -
 уж все известно Елизару.
 Придет бродяга - не откажет,
 что сбудется, что нет - расскажет;
 порой же, цокотом ударя,
 к нему - и слуги государя...

 VI
 А государем в тех границах
 был славный князь, могучий князь.
 Когда б не рвал он зверя пасть,
 то брагу б пил в своих столицах.
 Он сделал подвигов немало,
 о том история узнала,
 и при дворе большом его
 довольно юношей беспечных
 скучало на охотах вечных,
 да, впрочем, больше - ничего.

 VII
 Вот новость тайно пролетела -
 и слухи затемнили дело,
 и шепот полускрыл уста.
 Там - бабка замертво упала,
 там - в думу парню мысль запала,
 дошло до царского перста.-
 То Елизар открылся людям.

 VIII
 А дело было в смене буден,
 за праздниками жизнь текла.
 Событий древности познанье
 алкает страсти и вниманья.
 Так наш мудрец дерзал привычно:
 читал он тайнопись отлично,
 и вот, что он расшифровал:
 что где-то за морем - полгода
 плыть нам - "есть, рвется нить народа..."

 IX
 Историк, было, наш смутился
 и Богу с полчаса молился,
 поняв, что все же это так,
 сам Елизар, не будь дурак,
 бумаги сжег, золу развеял,
 поколдовал и... слух рассеял.

 X
 А что у нас за то бывает -
 юродивый лишь то не знает...
 ...Так наш монах перед судом -
 и волен страж ему велить.
 " - Так, говоришь ты, Божья нить
 народа... - Да, пред алтарем...
 - А где ж письмо, бумага, знак?
 - ...Все сжечь Господь велел мне ныне...
 - Ты обманул! Конец святыне!" -
 да не могло же быть не так:
 и Елизара волокут,
 и завтра, может, засекут,
 иль, впрочем, будет и построже -
 ах, не дай, Боже, княжий суд!

 XI
 А князь травить поехал зверя;
 друзья в добычу взгляды вперя,
 скакали; он же думал много;
 вокруг возня и рев: берлога -
 вот счастье нашим егерям;
 а князь, задумчив, долго ехал.
 Пока же в стан свой не приехал,
 трубач отбой дал лагерям.

 XII
 Наутро созван был народ;
 на площади - и брань и хохот;
 но вот, уж слышен мерный грохот -
 стрелец разбойника ведет.
 То Елизар плетется к плахе.
 Народ притих. Не слышно птахи.
 Глашатай приговор вскричал;
 знак палачу, чтоб начинал -
 но вот, и князь - он здесь нарочно.
 И вдруг - толпа ревет истошно:
 "Лизар!" - орали бабки, люди;
 "Лизар!" - все надрывали груди.
 Но князь поднялся. Всем тревога -
 и взгляд его был ликом Бога.

 XIII
 Так часто в той стране случалось -
 поныне кое-что осталось,
 дай, Боже, это не о нас:
 так умер дядька Афанас,
 и Петр, и грек Логопулос -
 князьям все чаще не спалось...
 ...И ныне князь заснуть не мог;
 в палатах тихо; страж промок
 под дождиком; князь жжет свечу,
 угрюм; вдруг кто-то по плечу -
 коснувшись - смутно предстает,
 он - в гневе, искривленный рот
 пытается сказать:"Кошмар!" -
 пред ним, весь в белом, Елизар...

 XIV
 ...Так совесть пробуждала честь -
 да Бог с тем; полетела весть,
 что "есть и рвется нить народа"!
 И в церкви не было урода,
 что б не шептал по всем углам,
 что Елизар, казненный ныне,
 прямым потомком был Добрыне,
 что за морем "народа нить" -
 и формула сама священна,
 и жизнь уж необыкновенна -
 пора, пора соединить!
 И, выбравшись в конец из храма,
 смущен, и в мыслях твоих - драма.

 XV
 Так был разбужен весь народ -
 челом в молитве чаще бьет.
 О, верные сыны твои
 мечи нащупали твои...




ЧАСТЬ II


 I
 Припомни вознесение креста:
 за Ним - Иаков, Павел прост и бледен;
 деревьями покрыта пустота;
 там - площадь, там свершается молебен.
 Дворецкий Ирода и ныне при дворце,
 он мечется меж факелов и стражей;
 никто не изменяется в лице
 перед лицом зияющей пропажи.

 II
 - Вот, брат мой, "Вознесение креста" -
 привычная бесхитростная фраза.
 Скорбят чуть бледные апостолы с холста,
 а за окном у нас - теченье газа:
 плывет московский утренний туман -
 и мы пьем чай, сжав в пальцах по стакану...

 III
 ...Вот так же дождь затягивает рану;
 мы в сумерках спускаемся в роман:
 в глухом дворе за нужной дверью вход,
 по черной лестнице в каморку смутный выход.
 Я, может, напишу углем - "Исход" -
 и это ведь не будет просто прихоть...
 ...В лицо нам ветер. Говорим немного.
 Площадку мерить - в нескольких шагах;
 под нами город на семи холмах,
 а мы - на Башне. И ушла тревога...
 ...За другом погружаюсь в темный люк;
 свечу оставив, пропадаем в ночь.
 На улице никто из этих злюк
 не спросит нас, а мы уходим прочь...

 IV
 ...Вот так мы путешествуем по Башням,
 а утром, забиваясь гулким кашлем,
 глядим за окна - и не видим ничего,
 звоним, в зеленых стульях восседая;
 Оно звонит - ах, не заметили Его -
 уж катится в вагончиках трамвая.
 Мы, повернувшись, слышим голоса,
 и, с удивленьем, отличаем слово:
 то книжки повторяют фразы снова -
 беседа-то уж целых полчаса...

 V
 Могло же быть, к примеру, все иначе:
 письмо, написанное как-то с дачи:
 "...В квартире Палтергейст у нас, мой брат:
 то стрелки покидают циферблат,
 то лужи на полу; лицом к стене портрет,
 то ночью загорается паркет,
 то глупо заперт шкаф, то звякнет телефон,
 а то - цветы внезапно перед дверью.
 И я поверю старому поверью:
 оставлю в комнате расколотый плафон -
 на счастье. Все равно; кричал вчера во сне -
 а все с той книги, что прислали нынче мне:
 ведь Палтергейст с тех пор; звони же, не забудь.
 Отдельный разговор. Скажу все как-нибудь..."

 VI
 На самом деле, это - чепуха,
 все, что приснилось - написал и выслал.
 И не было дождя, и улица суха,
 щелчки замка мне заменили выстрел.-
 Проснулся. - Книга. Двигалось, дышало;
 на лицах узнаю знакомый грим...
 "...Носился над водой ЭЛОХО ЭЛОХИМ...
 ...Три путника зашли в тот дом устало..."

 VII
 "...Три путника явились Аврааму.
 Гостеприимен дом, гостей здесь ждут дары.
 Недолгая молитва:"Слава Храму...",
 приветливые скромные пиры,
 да тихая и мудрая беседа;
 приготовления к желаннейшему сну,
 и ложе мягкое из бархатного пледа,
 цветы поставлены к открытому окну...
 ...Ночлег забыт, и путники в дороге,
 сам Авраам лишь в радостной тревоге:
 чарующее слышит птицы пенье...
 ...Предсказано ребенка им рожденье..."

 VIII
 Останови авто - пора, уедем.
 Мы как-то, полупонимая, бредим -
 такая книжка и такие сны.
 Пойду смотреть голландские полотна,
 там выпью чай - и выброшусь охотно
 на улицу зеленую весны.
 И пусть мой старый стул стоит в квартире -
 пустой, и вспоминает седока.
 Я расстреляю пули в гулком тире,
 ничто непонимающий пока...




ЧАСТЬ III


 I
 По синей воде ладья плывет.
 Ветер в парус дует, ладью несет.
 А вода большая - много стран, морей
 ладья пролетает все быстрей...
 ...Вот, и море спит. Вот, и снова свет.
 Вот ладья стоит, никого в ней нет...
 ...Где те трое сильных - вдруг они мертвы,
 и лежат бессильно под шатром листвы?
 Где те трое мудрых - вдруг их план разбит,
 и златые кудри ворон теребит?
 Где те трое храбрых - вдруг они в плену,
 им кривою саблей рубят жизнь одну?..
 ...И поднялся ветер, и ладью несет.
 И ее узнали, и молчит народ.
 И шуршит записок бела береста,
 и на видном месте стали три креста...

 II
 ...То сыны народа вышли в дальний путь.
 Попрощались с родом до когда-нибудь,
 поклонились Богу, князю и стране,
 и нашли дорогу, каждый на коне.
 И скакали полем, и молились в ночь,
 встали перед морем - и уплыли прочь,
 за воды, в далеко - защитить народ,
 и слова пророка объяснить вперед...

 III
 ...И они там были, и они нашли:
 дерева застыли, а они пошли;
 Елизара слово помнится всегда.
 Вот пред ними море - гордая вода;
 есть в том море вечном потаенный брод -
 и вошли три брата в толщу синих вод,
 и волна накрыла - и с тех пор их нет,
 лишь ладья на глади оставляет след...

 IV
 ...Ходят три еврея здесь по городам -
 бороды седые встретишь по утрам;
 то идут безмолвно, то поют они -
 и кочуют, словно не проходят дни...
 
 ...Здесь разносят книги и растят сады,
 а на них вериги - Вечные Жиды...