Не стрелял он в нас. Не хотел

(По сюжету из романа Николая Прокудина "Романтик")

Не стрелял он в нас.
Не хотел.
Он мне хлеб протянул
и смотрел.
А за ним
босоногие дети
Прижимались
к запущенной клети.

Я принял
драгоценный подарок.
Улыбнулся.
Не часто так ярок
На лице блеск афганской улыбки.
Чаще только мираж
столь зыбкий.

Он стрелять
ни в кого не хотел.
Он крестьянин.
Пастух.
Он не смел.
Он стоял.
Улыбался.
Боялся.
И зачем только здесь оказался!

Успокоил его я как мог.
По плечу потрепал.
Превозмог
Он как будто ненужные страхи.
Он расслабился.
Мы вояки.

Мя вояки.
Совсем не каратели.
Гнусной, мерзкой войны
старатели.
Он поверил.
А я пошёл.
- Не опасен он.
Мирный –
Я счел.
…………………………..
………………..
Разорвало афганское небо
Эхо выстрела.
Это небыль.
Это небыль пришла.
Утекала
Кровь крестьянская в пыльные скалы.

Эх,
сержант,
идиот!
Как ты мог?
Кто тебя снарядил в этот взвод?
Кто-то молится
всем богам
Что спихнул от себя тебя к нам.
……………………..
В пыль забились афганские дети.
В память врежутся
эти клети.
Где отец их
с протянутым хлебом
Умирал
под расколотым небом.

В память врежутся.
Будут звезды
Лишь в прицелах теперь у волчат.
Пулеметные
в скалах гнезда
Не об этом ли нам кричат?

Кто прислал нас
вот в эти скалы?
Кто нас звал сюда?
Аксакалы?
Почему
под расколотым небом
Мы уводим кого-то в небыль?

Ведь земля
под ногами чужая.
Нам своей что ли мало
без края?
Мы стреляем
в защитников Родины.
Есть, конечно,
средь них и уродины.

Но…
вот эти
афганские дети…
Кем же стали
у брошенной клети?
………………………..
………………
Эх,
сержант,
идиот!
Что ты сделал?
Не стрелять же тебя прямо здесь!
Да, молчи ты.
Я знаю, что смело
Ты прошел через мерзкую резь.
Что друзей твоих
спящих порезали,
В животы натолкали камней.
Не афганцы вас
может быть срезали? -
Звезды дальних
московских
ночей.