Под плач опального затишья

"Душу затянут большой вуалью
Объединят нас сплошной спиралью.
Воткнут в розетку с этил-моралью…"

И. Бродский


1.

Стремительный мальчик летального детства,
свободный сегодня, и завтра, и присно,
на трактах любовных безмерно неистов,
ценитель бильярда, попсы, рока, виста,
восточной борьбы и пустот лицедейства,

в "Cеребряном веке" - Москвы ресторанчик!
(читатель не ведает? Невероятно!) -
в кругу золотом, отрываясь приятно -
богато-вампирно-шикарно-занятно,
кутил заводил обольстительный мальчик.

Белужью икру ел из лунной розетки
в Классическом зале - Морской отвергая! -
являл Макс образчик царя Менелая
с прекрасной Еленой, гречанкой, из рая
примчавшейся прямо к нему этим летом.

Бросал жизнь, шутя, подходя к краю близко,
смеясь, ставил подпись - коньяк в смесь со спермой.
Игр тайны найдя (что там пушкинский Герман!),
неистовый Макс неизменно был первым,
не зная ни в чём ни подвоха, ни риска.

Гламурный знаток современного пульса,
впитавший писк моды, а также и нормы
морали, упорно пропитанной порно,
свободно "жонглировал" евро в игорном -
Макс рано почуял оскомину вкуса…

2.

И было темно.
Деньжата отца… Такие у вас бы!
Варшава… Берлин… Прочь серые будни:
бордели Москвы, домашние студни -
и с ними грызня за прикольные блудни…
(Валялся в белье его загранпаспорт).

Безликость считал позорнее бредней.
С пелёнок себя мнил - сверхчеловеком
Европы. Вместо скитаний Алеко -
путь новых вер через Рим, может, Мекку,
да и Париж - думал - стоит обедни.

И было темно… Дорогой бессонной
машина неслась, шустра и глазаста.
Меняет он курс - теперь уже баста!
(А скорость давно зашкалила зА сто!)
В стекло лобовое бил ветер со стоном…

3.

Мелькают дворцы переходы погосты
где кресты раскинув руки
уж ловят полосы огней авто
играют в жмурки
до поры фонтанных брызг
фонарь зачем-то
жжёт незрячим глазом
колючку-ночь
охапкой тьмы
бросается дорога под колёса
бесстрашная бессмертная дорога
шуршит
чего-то шепчет шинам
гулящей кошки самоцветные глаза
предупрежденьем
сиянье канделябров площадей
пучками окровавленных реклам
фантасмагорий
под кадры фильмов
мела гибсона и
павла лунгина…

Кольцо дорог возврат к началу
не властелин кольца
вливаясь в бесконечность бега
к вершинам звёзд
под плач опального затишья
начинкою событий
запахивает пОлы расстояний
на красный свет вчерашних ласк
дождь барабанит
лужи лижут шины
как плети руки на руле
звон металлический и скрежет
и струйка алой крови
рисует краской кромку неба
концом цепочки лет

Н-е-е-т…


Эпилог.

В себе обманулся талантливый мальчик
однажды - с небес? - опущенный в осень
рекламного трёпа: чистая просинь!!
Неистовым слыл, разбившийся оземь,
созвездием зимним взирающий молча…

28 апреля 2007 г.

И ещё -
Старые Новые Песни (mp3):
http://music.lib.ru/d/dmitriewa_l_i/