Исповедь

Как по снегу по первому, чистому девственно,
Во сиренево мглистую рань,
Нес я в церковь грехи, - обреченно и бедственно,
Покаянно, -
 на Божью длань.

Город мирно дремал, воскресеньем изнеженный,
Так бессуетно спали дома.
А по крышам, деревьям, клумбам заснеженным
Осторожно ступала зима.

И держали меня на пути моем вызревшем
Десять злых окаянных коней,
И прибились к плечам, горбуном меня сделавши,
Десять глыб «полыньиных», камней.

И чем ближе я шел, с горькой ношей содеянной,
Тем сильней лютовала беда.
Якорями буря ландшафт незасеянный,
Не пуская меня туда.

Распустив осьминожные цепкие щупальца,
Обвивая опоры, столбы,
Легион сатанел, прорывая защиту кольца,
На заборах рисуя гробы.

И часы литургий, летаргически длинные,
Казнью, мукой предстали – точь злом,
Где простой и похабные мысли рутинные
Очерняли мое чело.

И когда я бубнил по бумажке трясущейся
Биографию личных грехов,
Голос треснул и сдал,
 и душа стала мнущейся
Под давлением сказанных слов.

Каюсь, Господи! Каюсь, родимый мой!
У последней стою черты.
Каюсь, Боже!
 Нет обратной тропы домой.
Жги же с прошлым мои мосты!