Притча о Козероге

Притча о Козероге.
1.
Как-то раз в стране небесной
Стало голодно и тесно,
Как у нас – ни дать, ни взять!
Впору чуть не воевать!

Над Весами дремлет Дева.
Рыбы сплавились «налево».
Лев рычит на всех подряд.
У Орла – угрюмый взгляд.

Волопас – с Тельцом в разладе.
А Стрелец сидит в засаде.
Но бредёт своей тропой
Козерог на водопой…
2.
Бросьте, ребята! Какие там «странности» – поза!
Вот диалог у ночного костра вести – дело.
Может быть, вышла б из жизни отличная проза,
Если б упрямство к стихам привязать не успело.

Проза – следы на песке ежедневной пустыни.
Ну а стихи – как прыжок над неведомой бездной.
Проза сверхвыгодна ныне.
Стихи бесполезны.
3
Козерог, Козерог,
Ты нарушил свой зарок!
Ты настряпал, ты нахапал
Нерифмующихся строк.
Нет, с тобою не соскучишься:
Вот уж с ними ты намучишься!
Где ты видел, скажем, стынь
Во владениях пустынь?
И какой тебе чёрт всё мерещится,
Что трава там озёрами плещется,
И среди этих северных трав
Самозванцем гуляет жираф!

Эники-беники съели двурого-вареники.
Путник в пустыне зовёт расшалившихся джиннов.
Образы-монстры, ночей властелины и пленники,
Утром умрут беспричинно.

И останется самая малость –
Лишь понять: отчего тосковалось?
Отчего среди лиц – ни Лиц, ни – ликов?
Лишь – отсутствие слов,
Только – вопли и крики…
4.
Что за вопли и злобные крики?
Что за племя тут, что за род? –
Стадо «великих»: «советский народ».

Ненавидящий начальство,
Ненавидящий соседа,
Ненавидящий ребёнка,
Ненавидящий жену.
А жена ненавидит весь мир.
А ребёнок растёт да растёт.
И восходит на Пирров пир
Молодой кровожадный рот.

Ты покинул, Козерог, водопой
И опять идёшь всё той же тропой,
Где шакалы сбиваются в стаи
И бранят всё подряд попугаи.
Вон, гляди: вслед за стадом горилл
На осле проскакал крокодил.
А правей – на прогулке семья:
Муж-удав и супруга-змея.

А где же гордые птицы? Птиц нет.
Перелётных – в дорогу отправил осенний рассвет.
Улетают они, неприкаянным душам соратники...
А расклёвывать падаль нужны не орлы, а стервятники.

Сколько ж по России заброшенных троп!..
Там – труп, сям – гроб.
Дал бы Бог в нашем стаде мира –
Пережить окаянного Пирра!..

5.
Козерог, Козерог,
Ну какой от рифмы прок!
«Утомился от дорог...»
«Простудился и продрог...»
К чёрту рифму! В ритме строгом
Не живётся Козерогам!
Так и тянет в огород!
(Что ж, порода!..)
Но откуда же в пустыне огороды?

А впрочем, пора на небо взглянуть.
По земным горизонтам – неясность да муть.
На скотину то падёж, то бескормица.
А на небе от скотины – своды ломятся!
Видно, древние от скотского избытка
Даже небо под хлевы кроили прытко!

И сияют над голодной Россией
Звёзды Овна и Тельца, как мессии...

И рождаются новые сводки,
Только в сводках не гектары, а сотки.
А казённые унылые гектары
Спят, и снятся им решётки да нары.

А на нарах – «рабочие руки»,
На все руки от смертной скуки.
Водолеи, Стрельцы, да Охотники,
На чужую утробу работники...

6.
Козерог, Козерог,
Ты рождён от недотрог.
Ты не чтишь никого, даже Бога!..
Уважать его – есть прок,
Но любить и славить – Бог
Не таким создавал Козерога!

Ты небесною тропой
Вновь придёшь на водопой,
Философски тряся бородою.
А в кустах сидит Стрелец.
У него больной отец,
И начальство у Стрельца очень злое...

7.
Монстр в напряжении: близится время рассвета.
Полчища монстров вампирят усталое стадо.
Пирр просыпается. Двор – в предвкушеньи обеда.
Кто там сегодня откроет движенье «парада»?

Кто, примечтанный в малиново-сладостных снищах,
Будет заклан и усыпан венками укропа?

Сытыми будут рабы, а свободных и нищих –
Пусть их накормит слезливая дура-Европа!

Правда, сегодня и Пирру чёрт знает что снилось:
Снилась пустыня, куда он стремительно падал.
А по пустыне неслось, надвигалось, катилось
Грозной волной, всё сметая, небесное стадо.

И приближаясь, мифический образ двурогий
Пирру смерть предрекал, беспощаден и немногословен!..

Впрочем, несут!..
Чем запахло вдруг в царском чертоге –
Овном?
Что ж, Овен так Овен!..

8.
Бросьте, ребята: ну что непонятного в притче?
Слава – шакалам, милости ждущим монаршей.
Слава тому, кто у «благ» всех проворней и прытче.
Прочим – дорога
из жизни ускоренным маршем.

Я не пророк воспевающих ненависть к Пирру.
Проза пустыни не терпит стиха небылицу.
Но над Россией, угрюмой и тягостно-сирой,
Снова кричат перелётные птицы.

Смыслы созвездий неведомы мчащимся в пропасть.
Браво – живущим вне храма бессмысленной злобы!
Не от того ли так смутно в душе у Европы,
Скорбно стоящей у нашего общего гроба?..
1991