Тебе, Ветер с Луны

                Н.Р.
            

         Какой ты смешной, Ветер…
Нашёл, куда свалиться с Луны и бродить взад-вперед,
расшибая лоб о стеклянные глаза свихнувшегося

                мегаполиса.

Нашел, кому сушить слёзы и обиженно надуваться,
когда не обращают, тем более что это не слезы,

                а пот.
Плакать слезами здесь давно разучились.
(И не загибай травинки вопросами – не знаю.

                Наверное, нам не выгодно.)

Нашел, из чьего открытого окна вытягивать
                красную занавеску и выдавать ее за

                алый парус счастья,
                ибо паруса счастья не бывают за…латанными.
Нашел, кому свистеть об удаче, поджидающей
                за первым же крутым поворотом судьбы,
                ибо мы давно сыты крутыми поворотами,
а на прямых трассах даже через телескоп ничего,
                кроме баннеров смерти, не видно.
(да-да! баннеров смерти и

                безмозглых мигалок «Выхода нет»).

Нашел, где разгонять тоску и рвать теплую,
вихрастую бороду о железные леса бетонных монстров,
                гигантскими надгробиями вставших
на недобитое тело города и перекрывших тебе

                путь к морю, а мне - к Храму.

 

Нашёл, где выискивать переулки живых душ,
влетать в них молодым сквознячком и тут же слабеть
                в подавляющем потоке встречного запаха
нафталина и плесени, ибо это не переулки, а тупики,
          заваленные рухлядью недвижимого ханжества

                и знаменами приснопамятных поражений.
(иди ты к черту! я не изощряюсь – я так знаю!).

А ещё я знаю, что если ты улетишь назад, на Луну…
                (не мни мою занавеску, балбес!
                что  я такого  сказала?
                ах, да!

помню-помню свои слова –

                «умеющие падать не летают».
Так это было давно и…

                и к тому же: разве ты упал умело?).
…Если ты вернешься на Луну, а потом упадешь

                вооон там,
                за хитроумным горизонтом,

посреди  притворившегося голубым моря и, нагнав

                крутую волну, поставишь его на ребро,
                то ты увидишь…               

                Настоящее!..

Увидишь настоящий цвет моря,
                ибо увидеть его можно только с ребра.

И пусть потом ты не сможешь взлететь, пусть

открывшаяся суть будет черной, серо-буро-

                -малиновой,

горькой, холодной, но она будет

                Нас…то…я…щей...
А там, где видно Настоящее, непременно увидится и               

                Будущее, мерцающее по всему периметру

                бесконечного горизонта

          зелеными глазами спасательных маяков Веры,

Надежды и Любви – «выход», «выход», «выход»!..
(Изыди, возмутитель невозмутимого!

                Нашёл, куда свалиться...).