Видала я таких...

Собрались за столом писатели
Знаменитые-именитые –
За спиною у них издатели,
Гонорары признаньем битые.

В головах у них прорвы с мыслями
А на полках тома с тиснением:
В них любовное нежно-выспренно,
В них гражданское, без сомения.

Завели разговор о политике:
- Как там Главный? – А ну его в задницу!
- Вот в Америке аналитики...
- Пить что будешь? – Какая, блин, разница!

Ну, давай, за здоровье первого!
За второго!... двадцатого!- тяпнули!
- Мне, пожалуй что, лучше белого...
С вилки шпроты слезами закапали.

- Водка кончилась? Пивом догонимся!
Вот, наливка осталась! Тёщина!
За здоровье ее и помолимся!
- Хорошо как пошла! – Наливай ещё!

После сотой никто не закусывал...
Жёны суками злыми обозваны,
Уважают друг друга в усмерть все,
И Толстой с Солженицыным посланы.

И ни фразы нетленной не сказано,
И ни мысли путевой не писано.
Лишь ковры да диваны загажены,
И скатерка закуской расписана.

Выражающим истину ручкою
Иногда не дано слова устного.
Посидите с такими за рюмочкою -
Впечатления будут грустными.

Я смотрю на бродяг нечесаных,
На бомжей вечнопьяных в зловонии –
Сколько мыслей в мозгах обоссаных?
Эти люди на улицах – кто они?

Может, призван писательнским поприщем
Тот грязнуля, под лестницей найденный?
Может стал бы вторым Войновичем,
Да бумага и ручка не дадены.