Я иду в ноль

Талый снег отравлен никотином…
На катке упала балерина,
сломала ногу,
плачет.
А как же иначе:
в её деле важнее тело.
Душа пляшет – тело платит.
Всё! Хватит!
А роза упала на лапу Азора.
И кто его знает, что будет дальше –
меньше фальши?
Больше – нашим?
Пахарь пашет – нам не мешает.
Банкир считает.
Факир сжигает. Пожарный тушит.
Жизнь станет лучше, когда нас не станет.
Я ухожу.
Покидаю корабль – он обречен,
покалечен по самые плечи –
сверху…
И не то, чтобы трушу,
просто вижу,
как Шива
пляшет.
Я иду в ноль.
Совсем пустой.
Простой.
И кто узнает, что был другой
выход?
Вход.
Выдох… Вдох… Выдох…
Я иду в ноль!
Там мой дом.
Это мой дом –
не полный и не пустой –
свой
НОЛЬ.
Свою роль
знаю
и не променяю
на жизнь псевдозвёзд.
Их гнёзда –
не для меня.
Только без слёз!
Молоко скиснет. Нет, убежит.
Снег лежит.
Тает.
Собака лает – в дом не пускает.
Хозяйка посуду бьёт, мужа ругает.
Он воду льёт, водку пьёт, хлеб ломает,
бывает,
долго дома не бывает.
Кто ищет рая,
по Богу тоскует,
тому по боку всё –
ежедневно рискует…
Жена свитер вяжет мужу.
Что-то выдумывает – вывязывает.
К предкам взывая, детей наказывает
и вяжет-вывязывает.
А я ухожу.
Без меня не лучше,
не хуже.
Стены душат.
Свобода манит, выкручивает
руки, мучает.
Посторонние звуки уже не смущают.
Я ухожу. Ничего не рушу.
Не грущу –
не грустно.
Просто
пусто.
Факт прибивает,
насилует музыку,
гвозди вбивает,
сваи вколачивает
в самую суть.
Теперь не уснуть.
Плюнуть, забыть,
веселиться?
Нет!
Помнить, жить,
шантажировать своим присутствием?
Нет…
А осенью как-то легче летать
птицам и листьям,
и всяким особо важным персонам и лицам
личными самолетами,
гарантировано
без экстренных посадок.
И воздух не так сладок,
как в мае…
Осенью
птичьи, волчьи, человечьи
стаи
куда-то вдруг исчезают.
Последние ломаются на более мелкие группы,
иногда на пары,
и начинают производить продукты,
товары.
Дешевле купить, дороже продать –
основная установка.
Мне с ними
не ловко.
Говорят, я больной,
хотя еще молодой –
мне всего один миллион
лет – и не маленький, и не большой.
Тупая боль просто отсутствует.
Дикая боль постоянно о себя напоминает,
особенно в праздники.
День за днем усиливается. Привыкаю.
Сердце рукой зажимаю.
Оживляю.
Стихи пишу, сжигаю,
запоминая.
Опять кого-то не стало.
Государству все мало и мало.
Малыши подрастают,
в колесо попадают,
родителей слушают – себя забывают.
Кто-то купил, у кого-то украли.
Время дороже денег. Его не хватает,
тем, кто его убивает.
Правой ногой вперед,
левой следом –
пошли
на линию взлета.
Одна победа – над собой,
вторая – над собой победившим.
Дорога в ноль –
дорога домой.
Везде чужой, здесь – свой –
вечный, не старый, не молодой.
В одном рое нет чужой боли.
В одном районе каждый герой-изгой.
Нет, я не зол.
Просто устал.
Ведь мне уже один
миллион.
 
18 февраля 2006