Реинкарнация

Как знать, в ком маялась бессмертная душа,
Когда в иной, мне чуждой, плоти пребывала?
Возможно, в бабочке ночной, и, чуть дыша,
Вблизи огня свечного ветрено летала.

Была ль монаха робкой, праведной душой,
Бежавшей в мрачное, сырое подземелье?
Такой отзывчивой, чувствительной, большой,
Когда к Творцу стремилась истово в моленье.

Повсюду сея смерть, и дань, клюя грачом,
Хмельной отравы выпив и дыша кальяном,
Лихим наёмником с искривленным мечом,
Невинной кровью сплошь залитым ятаганом?

Что обретёт она, вкусившая покой,
Когда Творец её навек из тела вынет?
Простившись ангелом с оставленной Землёй,
Да с оболочкой, что холодная застынет.

Мир о себе привычно криком известив,
Малец – и вот, уже душа в нём разместилась,
Слезами горькими пелёнки окропив,
В гордыне тщетно, но с Творцом уже сравнилась.

Забыв, играя, назначение своё,
Душа всегда полна сомнений, грёз, желаний –
Томится. В теле, что любя, хранит её,
Так много боли безутешной и страданий.

Когда саднящие рубцы на ней не счесть,
В ночи Создателю, в бреду, начну молиться,
Приму спокойно, не скорбя, благую весть,
К судье Верховному на правый суд явиться.

Возможно, что, вдруг, истина во мне,
Стихом откроется пронзительно-блестящим,
После купели, в очищающем огне,
Взметнусь тоннелем к Богу в небо восходящим.

На генном уровне всё прошлое храня,
Задумки Господа святые не нарушу,
Когда деяния Творца боготворя,
Вновь обрету трудом очищенную душу.

Живя на свете – тем уже грешу,
Но в воскрешение, как в чудо, верить стану,
В ломбард, охотно, Богу душу заложу,
Вернусь на Землю, птицей-Фениксом восстану.