Мне стало известно

Мне стало известно, что люди,
которые пишут море, прозваны чудно,
их имя прекрасно, как море, - они маринисты.
Но если б я был живописцем
и лёгкой рукой из сердца
восторг останавливал краской,
то беспредельное небо покрыло б
холсты и этюды, и странник-мольберт
отражал неустанно невинную радость восхода
и полдень высокий; философический вечер
звучал бы в лучах акварельных, -
я стал бы небистом.
Бессильно ложились бы краски,
текущие плавно, прозрачно.
Глубокие свежие дали, звучащие беспристрастно
и страшные жуткие громы,
летучие брызги молний,
дожди и успокоенье,
но более – слепой дождик,
когда умиления слёзы с хрустального чистого неба
по капле слетают на землю,
и радостно светит Солнце, -
всё это писалось бы мною,
когда б я имел дарованье.
Но если б я был флейтистом,
или другим музыкантом,
и звуки мне б были покорны,
я сплёл бы высокую гамму до самого неба.
Я плачу, как плачет небо,
смеюсь, как оно смеётся,
мне страшно, когда громыхает.
Но если б я был поэтом
и словом рассказывал душу,
душа облеклась бы молчаньем…
прости мне… молчанье нарушу…

1996.