how to

Я выхожу из здания уже почти ненавистного журфака, привычно бросаю взгляд на "сачок" у памятника и вижу там то, вернее, того, из-за кого приобрела эту дурацкую привычку при каждом удобном случае обшаривать памятник взглядом.
Стоит он там, залитый солнечным светом, высокий и белый, белый, невыносимо белый, а волосы по контрасту невыносимо черные. Стоит спиной ко мне. Обернись же! Ты же везде и на любом расстоянии чувствуешь мой взгляд. Обернись - мне жизненно необходимо, чтобы ты видел меня, хотя бы мельком, хотя бы раз в день. Как еще я могу напомнить тебе о моем существовании? Собираясь утром в универ, я думаю, что тебе наверняка понравился бы этот свитер или эти балетки, и в следующую же секунду, сникнув, понимаю, что тебе плевать и на этот свитер, и на эти балетки. Дьявол! Полностью во мне.
В моих чувствах к тебе не осталось ничего молочно-медового: ни нежности, ни теплоты и мягкости, ни вязкого послепоцелуйного томления. Кто еще ненавидел и любил бы тебя так сильно???
Если бы в какой-то непостижимый момент искривления времени и пространства ты оказался бы рядом и заговорил со мной, я бы изо всех сил колотила тебя в твою узкую грудь, отвешивала бы пощечины одну за другой, пинала коленные чашечки и одновременно захлебывалась бы слезами, беспрестанно просила бы прощения и извергала пылкие признания. Я бы злословила и кидала тебе в лицо самые гнусные оскорбления, которые могла бы придумать, и в то же время до реберного хруста прижимала бы тебя к себе. Это губительное, огненной послесловие, послелюбовие, предсмертная судорога любви - чувства, сделавшего тебя белой и чистой - ангелоподобной! - а теперь опускающего тебя в самые глубокие и душные жерла. Ненавижу и люблю, до умопомрачения - испытывали когда-нибудь такое? Дьявол! Но это настоящее, живое и пульсирующее. И страшное - приходящее каждый вечер сознание того, что я физически вижу тебя, но фактически ты исчез, для меня ты уничтожен: мы никогда больше даже не заговорим. И это верный путь. Дьявол!
Мое тело слабеет, и тем больше, чем сильнее я пытаюсь убедить себя: для меня начинается новая жизнь. Нет, пока еще нет. Прежде, чем она действительно начнется, я должна сгореть дотла, а потом восстать из пепла птенцом феникса - снова юная, неоскверненная чистая душа.
Ненавижу и люблю, и сама подливаю бензина в эту топку. Ненавижу себя за слабость: ведь удалила же его из "списка друзей"! Слабость противостоять соблазну и читать твой дневник - и делать себе еще больнее! У меня сейчас есть одно единственное желание, которое я пока еще могу четко сформулировать: чтобы ты когда-нибудь прочел все эти записи. Это будет самая сильная пощечина тебе. Дьявол, ненавижу и люблю!