Бросая монету

Не ощущая тяжести монеты, но не в силах более
Выносить груз собственной ладони,
Разжимая кулак, подобно тому,
Как раскрывается навстречу солнцу
Огромный каменный бутон,
Бросая, провожая взглядом, как она тонет
В прозрачной тверди, отражаемая в темных глазах
Трех королей, загадывая желание: "Вернись".

Еще и еще - попытки увидеть хоть что-то
Меж тянущихся навстречу фосфорному солнцу
Водорослей, прорезающих слой за слоем твердь
Ставшей как камень воды, тяжелой воды, словно ртуть.
После ухода которой останется соль, или лучше -
Снег, заносящий все подступы и входы,
Заполняющий все впадины и щели, забивающий
Впадины глаз и рта, так, что нет уже сил сказать:"Вернись".


Нет сил повторять одно и то же движение -
Пульсирующее, едва заметное и уже ненужное -
Попытку поймать одну и ту же ускользающую мысль.
Она скользит, прорезая слой за слоем
Туго свитой и скрученной воды; падает
Все глубже и глубже, переливаясь в пустоте,
Поворачиваясь то реверсом, то аверсом, и на мгновение
Вдруг различаешь на ней, вдруг различаешь.

И тогда каждый поворот головы или кивок
Означает не "да" или "нет", как было прежде -
Во времена трех королей, в давние времена их царств.
Каждое движение причиняет боль кому-то другому,
Тому, кто не знает о быстром, стремительном солнце
Монеты, спадающей с царственных плеч
Тяжелою черной накидкой - смуглых и царственных плеч.
И в эту минуту боль ускоряет свой бег.

Они видят тебя, они знают, - ты здесь,
Что твоя ладонь раскрывается навстречу
Твердому и слоистому небу, подобно
Протяжным немым ветвям никогда не цветущих деревьев.
Они это знают, их глаза видят все.
И надо так долго ждать, пока монета,
Преодолев полое, лишенное звука пространство,
Не врежется в мягкий ил, лишь тогда
Один из них повернет к тебе свое мертвое лицо.

Каждое отраженье, каждое движенье темной и теплой, натянутой
Поверх наших голов пульсирующей поверхности
Означает, что они уже здесь,
Что уже невозможно сказать ни "да", ни "нет",
Невозможно разжать в смерть разомкнутых губ,
И некого больше просить:"Вернись".
Под взглядами трех королей,
В тени их железных венцов.