На дне
Кабацкой хмурости тяжелая пята,
Осклабясь мысленно, угрюма и безлика
На плечи тогой томною легла.
Среди теней и скама в темном парке
И в злачных пабах нас с тобою ждут.
Я знал, ты любишь арманьяк и марки.
Два яда, Фрида. – Будет, пять минут.
Ты вымышлен, двойник подобострастный,
Твой лик мне дюже чужд, пусть и знаком.
Сквозь плотный смог, увы, напрасный
Уйдешь без слов, оставив в нем.
Под сенью призрачных софитов в неге
Нетвердым взором агнецким водя
По памяти, я в позапрошлом веке
Внимаю вящей пропасти дождя.
Он не из снов о развитом социализме -
Он от десницы сироты-луны:
Там Демиург на Апокалипсиса призме
Грехов со дна вращает валуны.
Постой, не обручай мои тревоги с молью,
Не ратуй за плоды чужих оков -
Мы принадлежны хоре в купе с болью.
Ахилл был праздной жертвой языков.
30.04.07г
Свидетельство о публикации №107043000235