Проститься

По минутам осыпается ожидание: почти через сутки мне придется проститься с любимым человеком . «Ду-у-ум» - это глухая боль стукнулась в солнечное сплетение, отчего я чуть было не сложилась в два раза. «Тыньк» - а это слезы появились на глазах.
А он еще рядом. Вот его теплая рука, которая не хочет отпускать меня на кухню. А мне надо. Мне надо покурить.
Иначе.
В противном случае.
Он увидит.
Мои слезы.
Нет, ну нельзя показывать свою слабость... Никак нельзя. Ни к чему все это.
А он все настойчивее неотпускает. А я все настойчивее рвусь. И говорить то уже не могу, потому что голос будет дрожать. А он как будто специально, прижимает меня к себе, целует в плечо... И от этого становится еще больнее. «Ду-ду-у-ум!!!» - и все. Волна судорог пошла хозяйствовать по телу. «Ты-ты-тыньк!!!» - слезы потекли действительно ручьем...
Он понял. Он все понял. Он отпустил. Меня выкинуло из комнаты быстрее, чем шарахается черт от ладана. А! Вот он, спасительный табак! Ну все, вот, сейчас. Сейчас вот выкурю, и все встанет на свои места...
Минуты три потребовалось, чтобы утихомирить разбушевавшуюся воду и не дать ей дальше выплескиваться наружу. Еще через минуту подошел он: «Ну ты чего? Перестань, все будет хорошо» - да зачем же он меня опять-то к себе прижимает???? Ай, вот и снова слезы. Он их утирает, что то нежное шепчет на ухо, а я ничего этого не слышу!!! ...Я даже не помню, как снова оказалась в его объятьях в горизонтальном состоянии...
Кажется, кто то поправляет на мне одеяло... Открываю глаза. Любимый. А за окном во всю орут бешеные птицы, светит сдуревшее солнце и бесятся сумасшедшие дети. В общем, жизнь идет полным ходом. По крайней мере, именно это и хочет она мне доказать....
Он молчит и смотрит мне в глаза. Я тоже молчу. А говорить то собственно и нечего...
Завтрак. Он ест. Я – ну никак в меня не лезет. Хотя и пытаюсь что то в себя затолкать. С переменным успехом.
После завтрака – посиделки у телевизора. Скорее магический ритуал, чем бытовое удовольствие. Ритуал для остановки времени, для зависания в нем двоих, для изгнания из наших планов всех остальных дел, которые могут просто помешать нам быть вдвоем.
Щелчок. Я проваливаюсь в небытие. Бессонная ночь отзывается желанием уснуть здесь и сейчас. Поэтому я проваливаюсь в небытие прямо на груди у любимого....
Кажется, ненадолго. Потому что затекает правая нога, левая рука и ломит шею. Пришлось просыпаться и брести до первого свободного дивана... Чувствую, что снова проваливаюсь, чувствую, что любимый рядом...
Еще полдня в каком то тумане... Ничего не помню, потому что все чувства отключены: обоняние, осязание, слух и зрение... Способность говорить еще осталась, но это скорее, выдавливание из себя нечленораздельных звуков.
Полчаса до отправки в путь. Очередная сигарета. Понимаю, что через два часа я расстанусь с ним надолго, а через пять с половиной – буду дома. Очередная порция воды по этому поводу.
Вот. Пришла родная мама-истерика, обняла меня и все встало на свои места. Боль в солнечном сплетении сильная, но не сгибаюсь потому, что меня обнимает любимый. Эх, как бы хорошо сейчас в голос зареветь. Опять нельзя. Поэтому приходится молча давиться всхлипами, отчего горло, кажется, по внутреннему диаметру увеличивается в два раза, нисколько не изменяясь в наружном...
Выходим на улицу. И практически тут же я начинаю цепляться за пространство и время, только бы остаться здесь... Это одной рукой. А второй пытаюсь отбиться от приближающейся истерики.
Сорок минут пути, слабая надежда застрять в пробке, быть похищенной инопланетянами, быть задержанной на 15 суток за мелкое хулиганство, попасть с воспалением хитрости в больницу, с приступом мании величия в психушку...
Ничего такого не произошло. Прибыли на автовокзал за час до отправки. Отчего то вдруг спокойней стало. Подошел автобус – подозрительно спокойно. Завелся мотор, контролер проверила билеты и пожелала счастливого пути – хоть бы хны! – все равно спокойная. Закрылась автобусная дверь, картинка за окном дернулась и поползла, набирая скорость. Мозги все еще не понимают, что происходит, зато остальные части тела уже поняли...
Я – единственное существо женского роду в автобусе, обилие мужчин на меня подействовало пугающе, поэтому на этот раз слез почти не было... А была долгая дорога домой. С попыткой осознать свою принадлежность к этому миру, с поисками ответов на различные вопросы, с мучительной полудремой, что с помощью воспаленного подсознания выдавала душераздирающие картины любви и нежности... А я-то, оказывается, вопреки всему, способна на любовь!...