Город

Касаясь крышей неба,
высотные дома стремятся вверх
и льются
с них желтые огни.
Спускаясь к волнам моря,
по ним змеей ползут
и пропадают в вечность
глубин подводных царств.
И сеть квадратных окон
поймала этажи,
чьи стены черным
ночью
раскрасит темнота.
Шифоном синим мимо
над городом плывут
куда-то,
как полоски
из ваты, облака.
Почти не видно неба,
планет, столь одиноких,
созвездий Зодиака
и Млечного пути.
Лишь круглое светило,
подобно глазу бога,
за нами наблюдает
сквозь покрывала плен.
И город дышит дымом,
сиреневым и серым,
канализационным,
из люков и из труб.
Луна не освещает,
а мрачно блекло светит.
И, где живые тени,
мигают фонари.
В забытых переулках
печаль, страданье, горе
попрятались привычно
в усталые сердца.
Нужды никто не видит.
Нужду не замечают.
Отводят равнодушно
умершие глаза,
какие отражают
неон кафе и клубов,
отелей,
казино
и дискотек ночных,
где роскошь и алмазы,
где слава, риск и гордость,
искусственные слезы
и стук пустых сердец.
С душою серой люди
надели маски счастья
и радужной улыбкой
лишь исполняют долг.
А над водою слабой
мосты соединили
то, что разъединила
давно сама земля.
По ним автомобили
несутся и в туннели
уносят за собою
еще немного света
в метро, аэропорты,
вокзалы,
на стоянки,
дороги,
переходы
и в желтый светофор…
Шоссе – как паутина.
А провода – как нити,
запутались в которых потерянные души.
Как призраки блуждали,
они в оковах страхов,
навеки одевая
очки слепых глупцов.
Пятном бездонном в небе,
туманном, где вся сила
в бетонных стенах, камне
и в пропасти надежд,
я вижу этот город,
горящий и огромный,
что в маленькой слезинке
стек по твоей щеке.
17 мая 2000.