Коллекция расставаний

I.

В твоей душе горит огонь
Потухшего костра.
И между нами не любовь,
А дым и жар угля.
И пламя не воспрянет вновь –
Закончились дрова.
И я молчу… И греют кровь
Затлевшие слова.

5 января 2000.

II.

Прощальный вздох старинного паркета
Оставит за собою скрип.
За дверью шорох дружеских советов
И вниз по лестнице шаги.
Но сердце снова ждет твоих ответов,
А разум говорит: «Не жди»
Душа не знает места: «Где ты?»
Рассудок молит: «Уходи…»
Теперь я не тобой согрета,
Но разойдутся с ним пути.
Прощальный вздох старинного паркета
И в сердце скрип последнего «Прости…»

6 января 2000.

III.

СИНИЦА

Мне тяжело тебе открыться,
Сказать неправду тяжело.
Я у тебя в руках синица.
А в небе, чистом, голубом,

Журавль плавает-кружится,
И каждый взмах его крыла
Укажет на другие лица,
Среди которых я – была.

И я вздохну, но не отчаюсь.
И вот, когда в который раз,
Ты разобьешь себя о камень,
Я буду рядом, как сейчас.

Я расцелую твои раны,
Отдам тебе свою я кровь,
И, излечив тебя, оставлю,
Чтоб ты нашел свою любовь,

Чтоб наконец журавль в небе
На ту взмахнул тебе крылом.
А я, синица, яркой точкой
Растаю в небе голубом.

11 января 2000.

IV.

ИСТЕРИКА

Белое небо. Черные птицы.
Серо-сиреневой дымкой кружиться
Труб городских согревающий смог
Слух уловил отдаленный гудок
Поезда, что отошел от пирона.
Тянет в Москву семь забитых вагонов
Грязный зеленый старик-тепловоз.
В вазе на столике вянут пять роз,
Что подарил ты на прошлой неделе
В день моего от тебя избавленья.
Ты уезжаешь в Москву навсегда.
Не провожаю. Сижу у окна.
Выхлопы газа – дыхание города.
Просто заплачу. Слезы без повода –
Признак, что тают сердечные льды –
Так и непонятой раны следы.

Частый стук сердца. Дышишь неровно.
Вроде как ты и нет тебя словно.
Кровь закипела. Поехала крыша.
Даже крича, ты себя не услышишь.
Страшно. Вопросы. Выхода нет.
Пусто. Безумие. Холод и бред.
Больно. Отчаяние рушит гранит.
Спазмы и взрывы – отрывистый ритм.
Ужас. Трясет. Возьми себя в руки!
Дрожь – и опять муки да звуки.
Снова – бросаешься из угла в угол:
В том тебе жутко, в другом тебе туго…
В зеркало вазой. Звон будто выстрел.
Вдребезги стекла. Вдребезги мысли.

Птицы испуганно с голого дерева,
Что за окном одиноко потеряно,
Вверх сорвались, колыхая листву,
Павшую рябью в сухую траву.
Карканье эхом от стен отразится.
Дождь моросит. Небо бурей грозится.
Стая, куда ты? «Туда, где звезда
Ночью озябла и ждут поезда».
И улетели за окна границы
Те непослушные черные птицы…

Ты мне не нужен.
Тебе – все равно.
Кашель. Простуженный в поезде. Но
Ясно теперь:
Нам не соединиться –
Белому небу с черными птицами.

7 февраля 2000, 11 ноября 2001.

V.

ПЯТЬ ЧУВСТВ

Я видела огромный город
Твоих несбывшихся надежд.
Я слышала усталый шепот
На пол спадающих одежд.

Я осязала ласку ткани,
Вкушала поцелуя плен.
Мы окунались в сумрак спальни
И познавали мир без стен.

Желанный запах наслажденья
Меж белых простыней блуждал.
Поток из лавы вожделенья
Страх перед смертью побеждал.

Когда на миг соприкоснулись
Живое тело – мертвый шелк,
Вновь в памяти моей проснулись
Пять чувств, оставивших ожег.

И после страсти ощущений
Я поняла нелепый рок:
Хоть миллион моих прощений –
Ты остаешься одинок.

10 июня 2000.

VI.

ИЗБЕГАЯ….

Избегая слова «мой»,
Я тебя своим считала.
Избегая ссор с тобой,
Без причин тебя бросала.

Избегая быть на Вы,
Фамильярничать устала.
Избежав твоей любви,
Я счастливее не стала.

13 июня 2000.

VII.

ПЕПЕЛ ПОСЛЕДНЕЙ НЕДЕЛИ

Все закончилось, милый. Потухли
Те пожары, что горько горели.
Лег легко по земле снег ли, пух ли
Или пепел последней недели.

Той недели… Ты помнишь, любимый,
Как ночами тогда холодало?
Хлеб засеяли в поле озимый.
Солнце пятнами день рисовало.

Это было последней неделей.
Лишь неделя – и все изменилось.
Мы не стали друг друга потерей,
Да и счастье нам только приснилось.

Все закончилось, милый, потухло…

20 января 2001.

VIII.

ИЗ ДУШИ НА БУМАГУ

Если знаешь, что забыл, значит, помнишь.
М. Литвак.
Любить можно много раз, и каждый раз навсегда.
М. Лесной.

Я столько раз с тобой прощалась
Словесной дрожью на листе.
К тебе «забытый» обращалась
И свято верила: не те.

Но что-то все равно клубиться
Седою вязью дымных рук.
Не позабыть, не возвратиться…
Лишь приглушенный сердца стук.

Не боль, не слезы, не страданья,
Не даже солнечный ожог
Среди моих воспоминаний
И между тех усталых строк.

Но что-то ноет и рыдает,
Тоскует горько и молчит,
И ночью пасмурной гадает,
И ждет кого-то, и кричит…

В надежде просит оглянуться
И думать, думать, вспоминать.
Но понимаешь – не вернуться,
Не изменить, не отгадать.

Смотрю на чистую страницу:
Как изменяется она,
Довольно ручке опуститься –
И мыслей новая волна.

Всю душу вылью на бумагу,
Из сердца вырву на листы.
И ровно рифмы в строки лягут,
А между строчек будешь Ты…

4 июля 2001.

IX.

ДУША МОЛЧИТ

Душа молчит.
А рифмы просятся на волю.
В груди – стучит.
Но слишком ровны ритма доли.

Не все равно.
Но все-таки уже спокойно.
Всегда есть но.
Но не всегда бывает больно.

Боль не спугнуть.
Но надоест со мной возиться
Когда-нибудь,
И не доест меня волчица.

А ты упрям.
Но и меня не переломишь.
Ты тигром прям.
А я гибка змеей. Ты вспомнишь

Потом укус
Вечерних губ, и запах россыпи волос,
И терпкий вкус
Соленых жгучих гордых слез.

Осенний взгляд.
И мысль: о чем взмахнули так ее ресницы?
Последний взгляд.
И первый взгляд, когда не врут друг другу лица.

Сентябрь 2001.

X.

Мне больно. Я люблю тебя. Мне больно.
Здесь нет твоей вины. И без тебя
Я проживу спокойно и довольно,
Но как-то незачем и как-то не любя.

Мне больно. Очень больно, если рядом
Ты дышишь, говоришь шутя, молчишь,
А я имею право только взглядом
Тоскливым обнимать тебя, малыш.

Мне больно, оттого что не умею
Свою любовь открыть и подарить
Тебе, как прежде. Я, увы, не смею
Так искренне, наивно так любить.

Мне больно, оттого что убегала,
Обманывала ласками других.
Как много я усилий прилагала,
Чтобы найти тебя, любимый, среди них!

Мне больно. Не схожу с ума, но все же
Бардак и в моих мыслях, и в душе.
А мы с тобою вроде так похожи,
А вроде – и прохожие уже.

Мне больно. Но я верю этой боли.
Я знаю, верю, это тяжкий труд –
Любить не в небе, а любить на воле,
Да так, чтоб на земле найти приют.

Мне больно. Я люблю тебя. Мне больно.
Я выбрала, решила все сама.
Я без тебя жива, и я довольна.
Но все-таки: насколько я одна!

Мне больно, но я рада этой боли.
Я наконец-то начинаю жить,
Разыгрывать переставая роли.
А ради этого боль стоит пережить.

20 марта 2002.

XI.

МОЕ ЧУВСТВО

Мое чувство к тебе очень просто.
Очень просто и очень странно.
Мое чувство к тебе – перекресток,
Перекресток многогранный.

Мое чувство к тебе – это выбор,
Это путь, по которому – дальше.
Это путь через черные дыры
В моем сердце, свободный от фальши.

Мое чувство мне душу умыло
И распутало лживые сети.
У него есть стихийная сила.
Это водный поток, это ветер.

Я застряла в себе неподвижно.
Моя жизнь превращалась в игрушки.
Я боялась, что я ненавижу.
Я дрожала в надежде-удушье.

И я верила в то, что дышала,
Называя дыханьем обманы.
Я почти задохнувшись, мешала,
Выбираться себе из капкана.

Мое чувство мне делает больно,
Помогая стать снова собою,
Помогая дышать снова вольно
И смеяться шутя над судьбою.

Словом можно приблизиться к чувству,
Описать, как волнуется кровь,
Но связать его письменно-устно
Невозможно, раз чувство – ЛЮБОВЬ.

1 января 2002.

XII.

ИЗМЕНА

Измена.
Ты думаешь, я заревную?
И не надейся.

А смело
Шагай лучше сразу в пивную –
Напейся!

Измена.
Предательство. В спину удар.
Подло.

Нет, сцены
Не жди. Устроить скандал
Модно.

И только.
А мне не до слез, не до смеха:
Скверно.

И горько.
Считаешь, другая для нас не помеха?
Верно?

Сколько
Сомнений: плевать – не плевать тебе в рожу!
Да мало!

Столько
Молчал на авось: не узнаю, быть может!
Узнала!
 
Я больше, чем зла.
Не бешусь, не в истерике – все это пена
И молнии.

Прозрачней стекла
Аксиома: измена – всегда перемена.
Запомни.

Дилемма:
Спустить тебя с лестницы или простить смиренно?
Поздно

Проблемы
Решать. Все же бестолку так откровенно
Светят звезды.

Я ухожу. Прощай.
Измены всегда бесконечны,
И только Бог способен вечно
Их прощать.

Пусти. Устала.
Не хватило сил
Допережить стихающую боль.
Тебя я не виню.

Я перестала
Верить. Изменил,
Но, жаль, не все. Осталось что, позволь,
Сама я изменю.

9 июня 2002.

XIII.

Как-то странно, что ты мне не поверил:
Не врала тебе я никогда.
Люди тоже, по-видимому, звери,
И грызутся насмерть иногда.

Как-то странно, как-то одиноко,
Что тебя как прежде рядом нет.
Ты – такой любимый и жестокий,
А меня согреет старый плед.

Грустно. Я ресницы опускаю.
Почему решил ты не любить?
Я тебя тихонько отпускаю.
И тихонько продолжаю жить.
 
14 апреля 2003.

XIV.

Я хотела тебе рассказать
Путь Алхимика в поисках клада.
Я хотела тебе показать,
Как сияет на солнце ограда.

Я хотела делиться с тобой
Теплотою пуховой косынки.
Я хотела ложиться с тобой,
Окунаясь в шуршанье простынки.

Я хотела тебе подарить
Все, что есть у меня и что будет.
Ты сумел эти чувства убить.
Только сердце их боль не забудет.

19 декабря 2003.

XV.

Дрожат замерзшие осины.
Сижу и жду. И знаю – зря.
Мне ветер обжигает спину
Холодным духом сентября.

И хорошо в груди, и грустно.
И нет желанья уходить.
Я много поступала устно,
А надо делом бы любить.

Перевернулась вновь страница.
Дождь барабанит по скамье.
Хотела выйти из темницы,
А оказалась я в тюрьме.

1 января 2004.

XVI.

Не обманывай меня, зеркало.
Плохо мне сегодня, милое.
Не обманывай, что красивая:
Я теперь ему неродимая.

Я теперь ему хуже ворона,
Хуже ворона-стервятника,
Что питается горькой падалью.
Для него подлой стервой стала я.

Не обманывай меня, зеркало
Плохо мне сегодня, милое.
Не обманывай, что красивая:
Я ему теперь нелюбимая.

19 декабря 2003.

XVII.

СЛЕЗЫ ВЕДЬМЫ

Что за зельем меня напоил?
Не болит от него голова.
От него только сердце тошнит
Да волнуется горько душа.

Я не помню, когда приняла
Яд из ласковых преданных рук,
Допила ли я чашу до дна
Или зелье коснулось лишь губ…

Из чего было зелье твое?
Из полыни иль сладкой травы?
Не найти от тебя отворот.
Я не знаю отвар от любви.

Что за зельем меня напоил?
Не болит от него голова.
Но теперь без тебя нету сил,
Но теперь без тебя я – не я.

И сижу вот уже пятый день.
Жду, когда ты меня позовешь.
Что ни делаю – все через лень.
Что ни думаю – все через ложь.

Я забуду тебя: так и знай!
Слезы ведьмы даю под залог.
Раз сказала тебе я: «Прощай!»,
Посоветовал это сам Бог.

21 апреля 2004.

XVIII.

НЕМНОЖЕЧКО

Я с тобой немножечко нечестна.
Я с тобой немножечко груба.
Будто я стою у края бездны,
А тебе решать: столкнуть меня?

Ты со мной немножечко неверен.
Ты со мной немножечко упрям.
Будто бы напился сын венерин
И по пьяни не туда попал.

Мы с тобой немножечко различны.
Мы с тобой немножечко не те.
Оба понимаем же отлично,
Мы родные только во Христе.

Мы с тобою люди не из воска.
А другого душу под себя
Переделать – в этом-то загвоздка! –
Как и сердце поломать, нельзя.

Я ведь лишь недавно осознала,
Я – другая, если я с тобой.
Кажется, немножечко – так мало,
А дает приличный чувствам сбой.

В дар дана любовь нам Небесами,
Чтобы, как слепой мудрец-судья,
Измерять любовными весами
Человеческое в нашем «Я»,

Где немножечко всегда излишек.
Можно очень многое простить.
Но немножко дегтя в меде – слишком,
И нельзя немножечко любить.

16 февраля 2000, 4 мая 2004.

XIX.

ПОРОХ И ОГОНЬ

Я порох. Ты огонь.
Любая ссора – взрыв.
И вот опять – та боль,
И вот опять – разрыв.

Тебя – не предсказать.
Ты – молнии удар.
Не скрыться, не сбежать
От страсти как пожар.

Сжигаешь все подряд.
Сам черт не разберет!
Дай волю – и сгорят
И ад, и небосвод!

Ты горд и тороплив.
В тебе есть сила зла.
Дотла любовь спалив,
Стал черен как зола,

А пепла светлый рой
Развеял на ветру.
И если я с тобой,
То завтра я умру.

Последняя искра.
Позволь тебя забыть.
Моя жизнь – не игра.
И вместе нам не быть.

Я порох. Ты огонь.
Не нужен, но нужна.
Я не сказала: «Стой!».
Я вовремя ушла.

8 мая 2004.

XX.

Как всегда ты проводишь меня до подъезда
И обнимешь, заботясь как брат о сестре.
Но мы слеплены были из разного теста:
Я сгорю на рассвете, а ты – на костре.

Ты расскажешь сегодня мне много о новом
И о старом мне столько же много смолчишь.
Мы с тобою живем под одним небосводом.
Я совсем не курю, а ты куришь гашиш.

Едет без остановок автобус-сегодня.
Мы уже не чужие. Еще не друзья.
У тебя за спиною таких, как я, сотня.
А вот будущее рассмотреть нам нельзя.

Ты доверился мне, но ты мне не поверил.
Ты сорвался, как в августе ночью звезда.
Мне казалось, Бог вместе нам мало отмерил.
Оказался мудрее Господь – как всегда.

Ты теперь не проводишь меня до подъезда,
Не обнимешь, заботясь как брат о сестре.
Мы не слеплены были из разного теста.
Мы сгорим на рассвете, а потом – на костре.

21 января 2001, 9 мая 2004.