Истина в шкуре

Словами сеченными, саблей - сакуру, рассекай, показывай, свою натуру,
Попробуй обмануть пулю-дуру, не считай за других, эти шуры-муры,
В небе летают золотые амуры, я помню, как прятались волки в овечьих шкурах,
Нанося удары в спинах понуро, смотрели в глаза,
Истязая себя, молчаньем зыбким, убийственной пыткой,
Натянутой словно у мима улыбкой, и
Обращённой к тебе моральной скидкой,
Под ногами такая должна быть накидка.
Не надо игры одинокого актёра, я как режиссёр,
Пропущу все роли, отправлю их прямо на юз,
Не знаю, где теперь качается шлюз,
Флигели скрипят тихо над домами,
Куклы спят, все из оригами, за сегодняшний день они устали,
Строить ненужные стены из стали.
Град по асфальту, не смог пройти мимо, зацепил сердце гладко,
Новой кладкой, положил на лопатки, тихой украдкой,
Душа не складка, не плащ-палатка,
Для волка в шкуре она слишком шатка,
И просто не сладка, не действует падко.
Пелену с глаз долой и снова в забой,
Когда я научусь ладить с собой?
В тихой пустыне на пустыре, одинокая душа металась в огне,
Впиваясь когтями в продрогшую жизнь, последние счёты ещё не свелись,
Не стали звеном на весах Фемиды, не настал час расплаты, за чьи-то обиды.

Последний, последний раз, совершая ошибку,
Ухожу я в запас, не слишком зыбко, плеть по глазам,
Потеряны силы, отпущен штурвал, не выполнен план,
Ну что же сделать не тот капитан.

Последний, последний раз, совершая ошибку,
Ухожу я в запас, не слишком зыбко, плеть по глазам,
Потеряны силы, отпущен штурвал, не выполнен план,
Ну что же сделать не тот капитан.

Пусть Севастополь смотри в глаза, обнимает за талию и не спеша,
Расскажет о судьбах после меня, свершённых на суде, неба сия!