61. Ностальгия пятидесятника

по материалам книги моего друга из Санкт- Петербурга, ученого-вулканолога В.Ю.Кирьянова "Я родом из пятидесятых"(повести и рассказы). 2007 г. ISBN 5-7187-0619-3 с его разрешения.

***
Мне вспомнилось святое наше детство,
Послевоенное, лихое, но святое.
Уж нам не возвратиться в прожитое,
Но память светлая о нем хранится в сердце.

Мы ели груши, а не авокадо
О манго с ананасами не слышав,
И с веток ели мы малину с вишней
У бабушки в саду под Ленинградом.

Мы чай грузинский и цейлонский пили
Где слон изображен был на обертке,
 Который был подобьем черной пыли,
А не в пакетиках на ниточке короткой.

И у детей в тогдашнем лексиконе
Слов «Спрайт» и «Кола» не было. Короче -
 В мечтах о лимонаде «Колокольчик»
 Сырую воду пили на колонках.

А нам растили в трехлитровой банке
Гриб, так похожий на простую плесень
 Напиток этот лучшей был приманкой,
 Лишь потому что кисл был, а не пресен.

И квас мы пили из железной бочки,
 Тогда он стоил три копейки кружка.
 Им торговала «ветхая старушка»,
 Которая теперь годилась б в дочки.

Не зная о жевательной резинке,
 Мы щелкали кедровые орешки.
 А вместо «Тетрис» мы гоняли фишки
 В игре, что нам печатали в «Мурзилке».

 Мы в «Барби» не играли, были «Пупсы».
 А, запуская самодельных змеев,
 Нисколечко о том не сожалели,
 Что «Петушки» лизали вместо «Чупсов».

 Не сотовых, простых -то телефонов
 Не все из нас тогда еще видали.
 Но «великов» крутили мы педали
 И посещали все атракционы.

 Мы в телевизоре смотрели две программы,
 Переключая их без пультов управления,
 Хоть не было цветным изображенье,
Зато мы не страдали от рекламы.

 Под интерес мы что-то мастерили,
 Читая наш любимый «Юный техник»,
 Бумажные пускали эскадрильи,
 До этажей, пожалуй, самых верхних.

И слушали мы гибкие пластинки,
 Ведь плееры появятся позднее.
С мясною и повидловой начинкой
Всего казались пирожки вкуснее.

Тогда не знали мы еще «Мак Дональдс».
Мы ели пончики, обсыпанные пудрой.
В китайских кедах бегали мы кроссы,
И это признавалось очень мудрым.

Зимой с горы на санках и фанерках,
Без всяких современных сноубордов.
А летом - самокатах-самоделках,
Нисколько не завися от погоды.

 Нам незнаком был боулинг и теннис,
 Мы просто за компанью в мяч играли.
До одури без устали и лени.
 Игру мы эту «Штандр» называли.

И привязав на дерево «тарзанку»,
Орали словно в джунглях оглашенно.
 За то спокойны были за осанку -
 Был сколиоз неведом совершенно.

Хрущев у власти 10 лет без смены,
Потом орденоносец- Брежнев тоже,
Неведомы нам были перемены,
А нравы были сдержанней и строже.

Встречали космонавтов из полетов -
Счастливей нас нашелся вряд ли б кто-то,
Когда с друзьями вместе ликовали.
И Терешкову звали просто Валей.

Проезд в трамвае стоил три копейки,
Фруктовое мороженое – восемь.
И мы делились им и не жалели
С любым, кто хоть разок лизнуть попросит.

 Не ездили тогда по «заграницам»,
 Багамам, и Майоркам, и Канарам.
 Учиться мы имели право ДАРОМ,
 Учиться, и учиться, и учиться!

Мы не смотрели фильмов Голливудских -
Они в ту пору были слишком редки.
 Но Вицин, Моргунов, Никулин Юрий
 До слез наш хохот вызывали детский.

Ушли те годы в лету , время тает,
 И посещает грусть нас часто в ритме вальса.
По-прежнему нам духовой оркестр играет,
Играет музыку ушедшего пространства.

Мне вспомнилось святое наше детство,
Послевоенное, лихое, но святое.
Уж нам не возвратиться в прожитое,
Но память светлая о нем хранится в сердце.