Снегурочка часть 6

(Продолжение)

ЧАСТЬ VI

Уже не слышно птиц из леса,
Один пастух без интереса
Уныло мучил свой рожок.
Затем, отужинав с друзьями,
Опять сердечными делами
Решил заняться пастушок.
Едва поднялся он с полена,
Черты прекрасные Елены
Во мраке ночи предрекли
Ему опасное свиданье.
(Тут, впрочем, юным назиданье:
Коль девы старше их влекли
В свои пленительные сети,
Юнцы не могут быть в ответе
За неустойчивый свой нрав!
Грешно испытывать их прочность –
Нетрудно им привить порочность
В плену полуночных забав).

«Постой на месте, Лель несносный!
Уже ль настолько вид мой грозный,
Что избежать меня не прочь?
Дивишься ты, что я блуждаю?
То соловей, перелетая,
Меня заманивает в ночь.»

«И у меня болит сердечко:
Недавно белая овечка
В кусты лесные забрела.
Подрастерял в лесу всё стадо…
Мне, видно, больше пить не надо –
Такие скверные дела…»

«Я знаю всю твою овчарню.
И оттого вдвойне печально,
Что лишь меня в том стаде нет.»

«Овец пасти – не кобылицу!
Хозяин может рассердиться,
Что ретивой простыл и след.»

«А коль хозяина сменю я?»

«Тебя, Елена не виню я,
В том виноват весны приход.
Об овцах лишь моя забота.
Прости, Елена, бродит кто-то…
…Ступай, тебя Бермята ждёт.»

Елены рук отнявши с шеи,
Что обвились как будто змеи,
Желая жалить и ласкать,
Пастух, смущением объятый,
Сдал деву на руки Бермяты –
Не всю же ночь её таскать.
Своей жене любвеобильной,
В поступках крайне нестабильной
Боярин не дивился уж:
Что ж делать, раз её заносит?
Знать, естество дичинки просит,
Хотя под боком добрый муж.

Едва ушла Елена с мужем,
Лель из кустов почуял стужу.
И точно! Леший забери!
Купаву ждал, Снегурка прётся!
Чего, сосульке, ей неймётся?
Теперь гуляй с ней до зари.
Сквозь лес (одной напасти мало)
Купавы платье замелькало!
Допелся ветреный пастух…
Проказник, чувства не лишённый,
В делах любовных искушённый,
Но даже Лелю много двух.

Он быстро со Снегуркой сладил,
Пождать в кусты её спровадил.
А сам Купаву за бочок
И ну, давай шептать на ухо:
«К цветочку – пчёлы, к мёду – муха,
А к тёлке яловой – бычок».

«Мой Лель, голубчик сизокрылый!
Твой поцелуй мне честь и силы
Вернул, избавив от молвы.
Пока я слышу Леля голос,
Беречь готова каждый волос
Его кудрявой головы.»

«Не блещут кладезем рассудка
Вихры мои, лишь сердцем чутким
Себе подружку выбрал Лель.»

«Ах, если бы мне знать заране,
Что в тех словах – любви признанье
Иль соловья пустая трель?
Пусть! Лишь бы сладкая минутка
Не превратилась в злую шутку,
Что сотворил Мизгирь-злодей.»

«Рожок даю, лишь солнце встанет,
Купава гордая предстанет
Женою мне в глазах людей!»

Пока Лель клялся что есть силы,
В кустах Снегурочка строчила
Донос царю на бересте.
Что Лель ей обещал два раза,
А взял Купаву для показа,
Хотя кондиции не те:
В груди тесно, а в бёдрах пусто,
И у людей сложилось чувство,
Что фитнесом тут не помочь.
Отдать венок худой кобылке!..
Неужто очи на затылке
У Леля были в эту ночь?..
Устав в руганьях изощряться,
Снегурка уж хотела драться
Со злой разлучницей всерьёз,
Да к озеру рванула – к маме,
Где та плескалась меж цветами.
Уж мать поможет – не вопрос!

«Всплыви, Весна, хоть на мгновенье.
Услышь Снегуркины моленья.
Должна ты дочь свою спасти!..»

И вот Весна в обрывках тины
Всплыла, чтоб выслушать причины,
Дочь побудившие прийти:
«О чём мольбы твои, дочура?
Уже ль твой облик и фигура
Не манят прелестью парней?
Скажи, о чём так горько плача,
Просить пришла, стыда не пряча,
Чтоб я смогла помочь верней?»

«Любви прошу! Жестоки люди!
Меня за хлад сердечный судят,
Как будто все они – враги!
За что же, от любви не тая,
Я муки ревности питаю,
В любви завидуя другим?»

«Ну, наконец-то! Вижу, дочка,
В душе твоей созрела почка
Для человеческой любви.
Ждала! Наступят перемены,
Когда Весны цветущей гены
Вскипят в остуженной крови.
Помочь я рада, знаю средство!
Оно меня спасает с детства.
И я его, конечно, дам.
Но помни! Пламенные стрелы
Любви людской сжигают тело
Подобно солнечным лучам!»

«Так дай любовной той отравы,
Чтоб я у ветреной Купавы
Сумела Леля перебить.
Пусть, полюбив, не жить мне боле,
Но я не вижу лучшей доли,
Чем счастье краткое – любить!»

«Изволь! Вот василёк и кашка,
Медвежья свежая какашка,
Календула, чертополох,
Змеиный яд и хрен ядрёный,
От ящерицы хвост сушёный,
Прополис и болотный мох.
Всё это в ступе размешаем,
Костёр затеплим камышами:
Без них отравы не сварить.
На полчаса в огонь поставим,
Поворожим, кипеть заставим…
Теперь готово. Можно пить.»

Снегурка, выпив зелья ванну,
Икнула и ушла в Нирвану:
Уплыли очи в небеса;
Всё стало чудным, словно в сказке:
И лес, и небо в новых красках!
В груди как будто паруса
От чувства свежего надулись,
И от желаний встрепенулись
Её худые телеса!

«Красой лугов, озёрной гладью
Дивишься. Лишь одна из стадий
Тебя коснулась, грудь свербя.
Теперь, дитя, любой прохожий
С недобрым глазом, гнусной рожей
Красавцем будет для тебя.
Пусть даже встретишь ты калеку,
Пуд соли съешь и жизни реку
С ним выпьешь, век его любя!»

* * *

(Окончание следует)