В Казанском соборе

У Царских врат, как у ворот Эдема,
Пред дивным ликом трепетно молчу;
В раздумьях сердца, позабыв про время,
Чуть слышно просьбу дерзкую шепчу:
«Пречистая, достойно есть и славить
Одну Тебя, средь сонма жен земных,
Лишь Ты способна умолить исправить
Мой грешный путь в цепях грехов земных.
Прошу Тебя, услышь молитву сердца
Послать мне сил, чтоб всуе не сойти
В мирской кошмар расстригой иноверцем
И вслед себя иных не повести!
Подай, как нищему, любви и утешенья,
Хоть на динарий сердцу моему,
Я всё раздам младому поколенью,
Рассыплю в души, вытряхнув суму.
Убереги их (если в Высшей воле)
От ран духовных и телесных травм
Всех тех, кого в моей земной юдоли
Избрал в сотрудники земных и горних драм.
Найди прощение в своём усталом сердце
Для тех, кто выбрал этот скорбный путь
И… постучите с Сыном в мою дверцу,
Чтоб свечерять и ночь передохнуть…»

Струился свет, и восковое пламя
Роняло бледность тени на кивот,
Ручей смиренья по ступенькам храма
Тянулся к лику слева от ворот;
Четыре вверх и, покрестившись, – дале,
Как пред живою, три ступеньки ввысь
К Той у кого в глазах земли печали
Печалью неба миром пролились.