Для смертного сна никто не стар

Всё. Прекратилась жизнь. Лежу я в гробе.
И вижу крышку: всё белым-бело…
И, словно в детстве, как в большом сугробе,
От холода всё крови аромат приобрело.
Со мной прощаются. И я проститься рада,
Но ничего я вам уж не скажу.
Плачут и каются. А я как на параде:
Безмолвна, девственна – спокойно я лежу.
Ещё минуту, насладясь лицом умильным,
Подняли в воздух и спокойно понесли.
И вдруг становится невыносимым милый
Стук молотка. Прощайте. Мамочка прости!


Рецензии