Случай у ручья

 Поле – зелёное поле, ветер гуляет в траве,
 А ручеёк студёной водою, на руки плещется мне.
 Взгляд от воды поднимаю и вижу, дочку бегущую в даль,
 Дочка прости! – хочется крикнуть, но она далеко, очень жаль.




Распахнул отец окно, чтоб дышалось легко,
Ветерок нежно шторы качает,
Расстелил он постель, приготовился спать,
Но заснуть он ни как не могу.

Только закроет глаза, только захочет уснуть,
Видит тот сон, снова тот сон, хочется встать и бежать.
Хочется дочку догнать, крепко обнять,
К себе приласкать, и ни куда не пускать.

Снова сидит он в постели, всё одеяло скомкав,
Руки вспотели, и ноги вспотели, а в глазах – страх!
Мечется взглядом по стенке, ищет лампу впотьмах,
Вдруг увидел в зеркале дочку всю в слезах!

Папа! – шепчет дочурка – Я не хочу умирать!
Папа! – шепчет дочурка – Ты меня будешь спасать?!
Тут же виденье исчезло, и раздался детский стон,
Папа сорвался с постели, к зеркалу бросился он.

Вдребезги стёкла летели всё, покрывая кругом,
Он лежал у постели с рассечённым лбом.
Чувствует жизнь, уходит, стёкла застряли в груди,
Чувствует кто – то уводит, его от постели в ночи,

Крепкие руки подняли и понесли вышину,
В синем, бескрайнем просторе, словно я птица лечу,
Вдруг начинаю я падать, чувствую, сейчас разобьюсь,
Дух мой слегка захватило, где я сейчас окажусь?

Снова стоит он в поле, плещется так же ручей,
Видит свою дочурку, и бежит он к ней.
А вокруг просторы, птицы поют в лесах,
А вдали полоска леса, в голубых тонах,

Подбежал он к дочке и хотел обнять,
Но она вдруг стала плавно исчезать,
Оказался снова у того ручья,
Снова видит дочку и второе Я.

Вот стою я с дочкой, тихо говорю,
Но про что гуторю, слышать не могу.
Вот она краснеет и бежит в поля,
А я сел на землю возле у ручья.

Горизонт покрылся чёрной синевой,
Тучи набегают, будет дождь большой,
Молнии сверкают, и грохочет гром,
Влага к нам примчалась вдруг со всех сторон.

Тут поднялся ввысь он и взглянул туда,
Где дочурка бедная мечется одна,
Мечется бедняжка средь травы большой,
И кричит ему – Папа увези домой!

И вот тут он понял, что произошло,
Молния сверкнула, а вокруг темно,
Он поднялся быстро, побежал туда,
Где звучали в поле громкие слова.

Папа помоги мне! – дочка голосит,
Молния сверкает и гроза гремит,
Вдруг разряд сильнейший здесь всё осветил,
И отец увидел, что он натворил.

Он обидел дочку, грубость ей сказал,
Но значенья сказанному вовсе не придал!
Дочь бежала в поле, ветер тучи гнал,
Молния сверкнула – дочь он потерял!

Он увидел это с птичьей высоты,
И в глазах померкли все вокруг цветы.
Что же он наделал, что же натворил,
Собственным он, словом доченьку убил!

Он спустился с неба, встал он возле Я,
Что же теперь делать доченька моя?
На колени встал он, платье в руки взял,
Крик не человеческий душу раздирал!

Дождик прекратился, и гроза прошла,
Но природа будто умерла!
Солнце посерело, серым стало всё,
И цветы, и небо, всё заволокло!

Птицы перестали петь и щебетать,
А ручей и речка озорно журчать!
Туча возвратилась и застыла вся,
Как бы извиняясь за свои дела.

Ветер лишь неистовый в поле завывал,
И отец безумный ветру подвывал!
Слёзы отца капали на траву,
И на чёрную от молнии дыру.

И вот тут я понял, что я натворил,
Время с остановкой я назад пустил,
Снова я на поле возле у ручья,
Снова рядом доченька моя!

Я с земли поднялся, доченьку обнял,
Нежные слова на ушко прошептал.
И пошли мы тихо, через лес домой,
А дочурка весело гуторила со мной.

Он проснулся утром, дома у себя,
Голова болела, ныла вся спина,
Зеркало разбито, шрамы на груди,
У подушки ваза, вазе той цветы.

И он вспомнил сразу, весь похолодел,
Сорвался с постели, но от боли сел,
Ведь спина болела, ныла голова,
А к душе подкралась тоска.

Тут раскрылись двери, и вошла она,
Нежно, аккуратно обняла меня,
Дочка повзрослела, стала хороша,
Ведь её увидел я десять лет спустя!




 Поле – зелёное поле, ветер гуляет в траве,
 А ручеёк студёной водою, на руки плещется мне.
 Взгляд от воды поднимаю и вижу, дочку бегущую в даль,
 Дочка прости! – хочется крикнуть, но она далеко, очень жаль!

Июнь 2001