Мама - лошадка

 Мама-лошадка

Мама-лошадка! Нас обгоняют!
Ну-ка, быстрее беги вперёд!
Двое мальцов мать подгоняют,
Сидя на санках, а та – их везёт.

Везти тяжело – метель встречная.
Санки вязнут в глубоком снегу.
Люди вокруг, суета бесконечная,
Кто налегке – обгоняют, бегут.

А мать везёт дорогую поклажу,
Забрав из садика близнецов,
И мало кому заметно даже,
Как побледнело её лицо.

Мальчишки кричат, недовольны скоростью,
Скорей бы к игрушкам в домашний уют,
А мать погрозит им с ласковой строгостью,
И вновь по сугробам санки клюют.

И ей не сказать, пробивая дорожку,
Своим сорванцам, как сказал бы я,
-Уже не малы, и могли бы ножками,
Матери помощи нужна, сыновья!

А, впрочем, молчу – ещё несмышлёныши,
И нынче метель заметает путь.
Почудились мне другие детёныши,
Увиделась в санках новая суть.

Мы все в санях, но других огромных,
У Матери-Родины за спиной.
И ей нелегко на путях неровных,
Когда метели встают стеной.


Мы едем, за тряску порой ругаем,
Быстрее хочется в тёплый дом,
А все ли встаём, все ли толкаем,
Если дорога даётся с трудом?



 Владивостокское

Вода ворочалась несвежим языком
В щербатой пасти Золотого Рога.
Владивосток, как боцман под хмельком,
Лежал, укрывшись одеялом смога.

Он накануне погулял изрядно,
Очередной встречая юбилей,
Коньяк был подогрет, шампанское прохладно,
Всё, как у уважаемых людей.

Богатых родственников шумная толпа,
Резвилась за столом, жуя деликатесы.
Наелись, стол поставив на попа,
И убрались, столичные повесы.

Остался юбиляр среди разрухи,
Среди следов распада естества.
Слетелись дурно пахнущие мухи,
Доесть богатые остатки торжества.

А наш герой, усталостью сраженный,
Свалился, где гулял – на скалы, острова.
На полуостров, морем окруженный,
На пляжи, где разбросаны дрова.

Свалился, где стоял, заснув глубоко,
Блевотиной заливы отравив,
Забыв, что наречён владеть Востоком,
Про честь свою и доблесть, позабыв.

Под утро теплый южный ветерок
Ворвался в форточку восточного Босфора
И одеяло смога поволок,
Желая разглядеть получше город.

Оно сопротивлялось, но ползло,
Приоткрывая наготу кварталов,
Настенное бесстыдство санузлов,
Морщины улиц, тесноту вокзалов.

Вот показались старые болячки
Горящей свалки в городской черте,
И наш моряк очнулся от горячки,
И вспомнил о несбывшейся мечте.

Он думал, шевеля в кармане сотни:
-Как жить в такой разнузданной стране?
Но вдруг, из под ближайшей подворотни,
Возникла девушка, прекрасная вполне.

Возникла и пошла, расправив плечи,
Покачивая бёдрами слегка.
И город, позабыв про мерзкий вечер,
Шагнул, рукой раздвинув облака.

Шагнул за той, что лёгкою походкой
Сквозь слабо охраняемый объект,
Прошла, минуя два киоска с водкой,
На Океанский, солнечный проспект.

Глаза её глядели гордо, смело,
Стучали каблучки по мостовой,
И хорошо ухоженное тело
Влекло морского волка за собой.

И город шёл по грязному асфальту
За красотой, навстречу новизне.
И видел окон золотую смальту
В восходно-молодой голубизне!




 Сказка о приватизации

Однажды птичий царь, орёл-тетеревятник
Издал указ – приватизировать курятник.
И громко, грозным голосом изданный,
Указ сей оказался долгожданный.

Хохлатки и пеструшки яйца сдали
И наслаждаться собственностью стали.
А собственность – знакомые места,
Родной насест от клюва до хвоста

Направо повернулись – клюв соседки,
 Налево – копошатся чьи-то детки,
Внизу – спина, над головою – ноги.
Короче – жизнь пошла в волненьях и тревоге.

Застав врасплох кудахчущий народ,
В курятнике протёк водопровод.
Уж по полу рекой плывёт навоз.
-Кто платит за ремонт? – решается вопрос.

Одни кричат: – Труба одна на всех!
Разделим поровну убытки и успех!
Другие квохчут: - Сухо в нашей хатке!
Дыра вдали, там собственность хохлатки!

Кричали, спорили, к согласью не пришли,
Сантехника на улице нашли.
Тот воду перекрыл и был таков.
-Без денег весь ремонт? Ищите дураков!

Зажили без воды, над бедами смеясь.
Сначала ничего – кругом подсохла грязь,
Без сырости исчез радикулит,
Но с пылью завелись одышка и бронхит.


И хочется помыться и напиться,
Но надобно ещё беде случится.
Цыплятам стало скучно на насесте –
Решили покурить в укромном месте.

Окурки бросили, сухой навоз затлел,
Пополз дымок. Курятник загудел:
Гореть не хочется и прежде каждый житель
Свой личный приобрёл огнетушитель.

-Тушить подвал? Ищите дурачья!
Навоз да стены – собственность ничья!
Мы за усердием в беде не постоим,
Свои насесты – лично отстоим!

Дошло б до нас…, но тут как полыхнуло,
И всех героев будто ветром сдуло.
Бежали в чём могли, курятник догорел,
И наши курочки остались не у дел.

Орлу-правителю про случай рассказали,
Не долго думая, тот вымолвил: - Едва ли
Принёс я счастье бедному народу,
Наверно, он не заслужил свободу.

Драчливым петухам, несушкам, для чего
Дать собственность? Не вышло бы чего!
Так и гляди, что яйца класть не станут
И о привесах думать перестанут!

Другое дело- птица на природе!
Без чертежей, как свойственно породе,
Всё сами от подвала до кроватки,
Не то, что приручённые хохлатки.
Ввожу указ: - Отныне и везде
Летаешь – так живи в своём гнезде!
А ходишь понизу, так что ж –
Курятник тоже на жильё похож.