Цветы со скошенного луга. Сновидения

Весна! Матовая белизна сменилась перламутром подтаявшего наста. Червонным золотом искрятся купола, собирая и разбрасывая свет, ярких, пламенеющих фонтанных мелодий, поющего на все птичьи голоса неба. Солнечные блики пляшут по лужам. И даже промокшим ногам не так уныло мёрзнуть в раскисших башмаках. Хочется смеяться!
А слёзы! Они собирают в живой капле всю гамму цветового спектра. Слеза дрожит на кончике пальца, а я забываю о причине её странного вытекания из моего глаза. Может, и не было причины?
Была! Любовь. Это очень логично: весна – женщина - слеза – любовь. Сюда же ещё: «цветы»… Но у меня не сходится. Нет цветов. Картина не закончена. Художник задумчиво отходит, за ухо заложив кисть. Почему он не дописывает букета? Что ему кажется не гармоничным? Видимо, женщина в слезах, со светлой улыбкой на лице и с розами в руках, показалась ему слишком завершённой, законченной в любви. Если б она весело смеялась, то алый букет, несомненно, символизировал счастье. А так, он был бы не уместен, олицетворяющий грусть.
 Нет! Пусть лучше без цветов, но с возможностью для автора дорисовать. Пусть с лёгкой не завершённой грустью. Пусть её слёзы будут прозрачны и легки, словно мартовский ручей, и пусть в них играет солнце.
Я не хочу тяжеловесного завершения картины букетом, не тот случай. А цветы… Весна, лишь причина для цветов. Летом они будут повсюду: охапки, венки полевых, пахнущих хмелем ромашек, фиалок, незабудок, ноготков, разноцветных карамелек мышиного горошка. А сирень…сначала черёмуха, сирень, жасмин. Хочется упасть в травы и потерять сознание на всегда…и видеть сон о любви, не пробуждаясь… И вёсел всплеск, и белые кувшинки…
Похоже, я уже упала в травы и одурманилась росой.
Просто, это будет уже другая картина, на которой перламутровый март, пройдя этапы преображения, изобразится июлем. А женщина на полотне спрячет лицо в душистую капну цветов со скошенного луга, прикинувшись девочкой…