Стеклянные глаза

- Я не слышала, как ты вошел, - сказала она и закрыла окно, будто ей стало холодно. На самом деле она не ощущала ничего….
- Тебе лучше?
- Н-нет… - процедила она сквозь зубы, продолжая неподвижно сидеть на подоконнике.
- Нет, - повторила она с кокой-то усмешкой в голосе, - если я перестала смотреть на огонь, это не значит, что мне стало легче.
Он подошел к ней, взял ее руку в свою. Она слезла с подоконника. Ее ногти высохли и слегка пожелтели от частого чирканья зажигалкой, она смотрела на огонь,… он ее успокаивал. Он прижал ее к себе, она не противилась. Он смотрел в ее большие бездонные глаза и, казалось, что в ответ она тоже смотрит ему в глаза. Но она их не видела. Он обнял ее. Тихо и едва заметно начал прикасаться губами к ее лицу, а руки медленно скользили по ее спине, будто ища застежку.… Он любил ее больше жизни. Да что там жизнь! Он готов был пять, десять, сто своих жизней положить к ее ногам, если бы это было возможно…
- Нет,… нет, не надо, прошу тебя….
Он отпустил ее. Она подбежала к подоконнику, и взгляд ее снова потерялся.
- Я…,- начал, было, он.
- Нет, не нужно, не говори ничего
- Я только хотел…
- Я знаю, … уходи,… пожалуйста, - казалось, она задыхается.
Он подошел к ней, она не шелохнулась. Попытка поймать ее взгляд не удалась, его попросту не было - пустые стеклянные глаза с какой-то жадностью смотрели в никуда. Ему стало страшно. Страшно потому что еще недавно они, отзывались, они были теплыми и ласковыми, полными оптимизма, и, главное, они были живыми, ее глаза. А теперь? Что стало с ними теперь? Как вернуть их беззаботную веселость? Что теперь будет с ней самой?... – эти вопросы вихрем кружились в его голове, раздирали сердце… и ответов на них не было.
- Уходи, прошу тебя,… - повторила она и отвернулась. Казалось, она вот-вот заплачет, но она была все так же недвижна, как восковая статуя, и ничего не менялось в выражении ее лица.
Простояв еще минут пять и, поняв, что все бесполезно, он ушел. Ушел, осознавая, что нельзя ее оставлять в таком состоянии, но в тоже время он знал, что не в силах изменить что-либо.
- Время лечит, - подумал он и сам себе не поверил. Он шел почти не разбирая дороги, все еще видя ее пустые, холодные как лед глаза. Он был уже далеко.
Она снова сидела на подоконнике и молча смотрела в никуда. На улице шел снег. Белый, легкий как пух, он падал на оживленный город, но никто, казалось, не замечал его. Проносились машины, поезда, проходили люди, а снег все шел и шел. А она все смотрела на него, как будто он говорил ей о чем-то, что согревало ее сердце.
В тишину ворвался телефонный звонок. Она даже не вздрогнула. Она все также неподвижно сидела и смотрела на снег.… Потом медленно встала, подошла к зеркалу и, наконец, к телефону.
- Как ты? – раздался его взволнованный голос.
- Все…. все нормально. Я в порядке, - сказала она, но в голосе ее было что-то не родное, не ее. Он хотел спросить еще что-то, но слова будто застряли у него в горле. Повисло молчание.
- Я в порядке, - повторила она более живым тоном и повесила трубку.
На улице все так же шел снег. Холодный и бездушный. Она вышла из дома и побрела неизвестно куда. А снег все шел и шел, будто скрывая ее от всех. Она шла вверх по улице, потом свернула за угол, потом еще… Снег повалил хлопьями. Стало труднее дышать, но она все шла. Людей становилось все меньше, может, их скрывал снег, может, сами они скрывались от него.… Все они проходили мимо, не замечая ее, каждый погружен в свои мысли, свои дела, свои заботы… Она все шла и шла, не зная куда, а снег шел за ней, то замедляя, то ускоряя шаг. Белый и пушистый, как пух….
Больше ее никто никогда не видел. Совсем недавно она потеряла близкого человека, а теперь потерялась сама…. И только снег все шел….