Стадион

Ещё тугая тетива поёт и ищет как Фемида,
ещё достаточно для вида соседних улиц из окна,
но вот уже зовёт Она, и топчет тишина одежду
готовность воспевать надежду,
и не заметить, как Луна -
играя бисером своим,
так благосклонна к нам,…
двоим.

Он на меня почти, что не глядит,
так вяло безразличен, так надмен.
Ему чужда тревога,
взгляд спешит навстречу взгляду,
лишь миндаль горчит,
и наслажденья ждут изгибы вен.
 Расширены зрачки, безумен взгляд.
Я чувствую, как сон рождает яд.

Обводит взглядом стадион,
горящим взглядом, жадным взглядом.
Колышет кровь тряпицу с ядом,
и ставится судьба на кон ...

Готовы львы!
Готовы ль вы?
К верчению царя Давида,
к крушенью под собой листвы,
к движенью тел, почти бесстыдным -
не оставляющим следа для наблюдающих по следу.
Вакханки, копящие в Лету ...
Рассвет.
Сквозь щели льёт вода.

От тел здесь жар, что на сковороде,
бок ледяным лучом щекочет Солнце,
стекает пот ручьями в Неба донце.

Подобно рыбе в хрустале - воде,
меня пускают, что стрелу по Небу.
Нелепо то, что здесь назвали хлебом.

Его одолевают, то надежда,
то страх,
то ожиданье -
прежде не узнанных побед любовных пена.

Из обнажённых нервов непременный,
и верный спутник -
Птах затмивший Высь.
Я делаюсь опасным ...
Берегись!

Тореро сострадай мне ярко красным,
пусть Небо будет чистым, взгляд твой ясным,
громами будто звёздами в глубинах.
Качается паук на паутинах, ползёт.
Чтоб знать, как ненадёжен грех,
как быстро забываются минуты,
как разгрызает пуповины смех,
как поглощает Свет, как рвутся путы,
как души исторгая рваный вой
возносятся к неведомым Высотам ...
Цвет сверху, всё такой же голубой,
а снизу покрывать кровавым потом
придется нам с тобой.
Пока Конвой,
крылами, шелестя, наводит трепет,
я наслаждаюсь смятою травой,
и помню,
что из смерти кто- то лепит нам жизнь ...
Держись!
Пусть смерть боится Жизни,
пусть бьёт ключом Родник Небытия,
тореро - мудростью змеиной свистни,
и закурлычет голубем змея.
Распространится запах по трибунам -
адреналин - сознанию нектар.
Мадрид - пожар,
в твоих пределах гунны,
их растворить в себе - Великий Дар.
Но мы с тобою не покажем, нет.
Труби трубач, взывай седой кларнет.
К тому, к чему нам больше нет возврата -
здесь и секунда времени растрата.

Сейчас уже не помню -
кто я?
Что я?
Лишь кажется, что сверху голубое,
что снизу алый шёлк,
что плачет ветер,
что есть Судьба на этом блудном свете.

То поднимаю на рога его,
то он щекочет сердце мне железом.
На нас валится шума грозным весом,
весь ручеёк не знавший берегов ...

Вот нет оков ...
Закончилось?
Не знаю.
А может быть, желанья забываю,
а может, возрождаюсь к новым битвам.
Мадрид, надеюсь, ты готов к молитвам,
к спасению израненной души,
к лампадкам, что мерцают монотонно.
Священник, в Чашу Хлеба искрошив -
мой крик услышь.
Тишь железобетона -
прорвётся на простор стеклянным дымом.
Благословенны целящие мимо,
благословен и твой невинный вздор ...
Пусть бьёт Огонь,
пусть выгорит простор. ®©