Двое

Они были очень разными женщинами. Абсолютно не похожими друг на друга, даже скорее полными противоположностям. И не то чтобы враги, но и подругами они никогда не были.
Одна любила косметику и духи. В постоянном стремлении к собственному внешнему совершенству, она меняла свой облик по несколько раз за день и всегда была готова к выходу в свет. Она отращивала длинные ногти и носила высокие и такие тоненькие каблуки, что со стороны их не было видно и казалось, будто она парит в воздухе.
Другая долгими месяцами отращивая светлые и тонкие волосы, собирала их однажды в тугой хвост и обрезала по самый кулачёк, чтобы меньше путались. Она выходила на улицу порой в том, в чём ходила дома: старые джинсы и футболка не её размера. Она не любила каблуки в постоянно покупала обувь на размер больше, чтобы нога была свободна.
Первая любила мартини и ром-коллу, курила сигареты через длинный мундштук и даже дым выпускала так эротично, что мужчины, находящиеся рядом замирали в ожидании чуда, а вдруг из этого дыма выпорхнут бабочки?
Вторая курила LM и тушила бычки в стакане с водой, постоянно роняя пепел на пол. И пила пиво с самыми экзотичными сухими закусками, которые только можно найти в палатке за углом.
Первая любила танцы и громкую музыку. Она постоянно посещала разные клубы, заводила ночные знакомства и забывала о них по утрам. Она одевала самые открытые кофты и самые узкие джинсы, бросала по сторонам томные взгляды и никогда о них не сожалела.
Вторая предпочитала рок и толпы людей на открытом воздухе. Когда в жару осталось снять только лифчик и короткие шорты. Но только рядом обязательно должны были быть близкие ей люди, чтобы вмести проорать очередную песню и со спокойной душой уснуть в обнимку в душной палатке.
Первая любила театры и выставки. Часами прогуливаясь по залам очередной галереи она легко узнавала авторов картин и восторгалась их мастерством.
Вторая могла часами простоять у плиты а потом в ярко жёлтых резиновых перчатках броситься на борьбу за чистоту в ванной. И ещё она любила гладить огромные белые простыни. Это так успокаивает, - когда за движением руки остаётся полоса гладкого и такого хрустящего хлопка.
Первая была дика и необузданна в постели. Она умела и властвовать и покоряться. Её манили новые ощущения, новые игры. И не было запретов, когда она снимала с себя одежду. Её поцелуи обжигали, а ноготки оставляли алые следы на коже, как маленькие кинжалы.
Вторая, свернувшись комочком, засыпала рядом. Её губы были мягкие и нежные, тёплые ладони бережны, а глаза пугливы.
Они встретились однажды. В зеркале.