Потусторонний мир. Эротическая фантасмагория. Част

 


          Телец придуман Аароном
          Но Моисея это злит.
          Ниспровергал он фараонов...
          А бык? Из золота отлит.

          Отлит, под кроной эвкалипта
          Тавро на брюхе: трижды - шесть.
          Евреи вышли из Египта
          И ныне их уже не счесть.

          Ты знаешь, кто они. – Евреи? -
          - Всевышним, избранный народ.
          За исключением Корея
          Что вниз ушёл, а с ним весь род.

           С тех пор я проклял золотишко.
           Шестёркой правит Сатана.
           У Сатаны свои делишки;
           Он платит золотом сполна.

           За ужас, страх и смерть народов.
           За кровь, за жадность и разбой.
           А Я пытался за три года
           Мир наделить иной судьбой.

           Хотел, чтоб людям жилось лучше.
           Чтобы любовь пришла в сердца…

           Мой Сын был с детства невезучий.
           Он не послушался отца.-

 Иисус:    - Теперь мне логовом – планета.
           Я здесь как волк, совсем один.
           Настанет всё же конец света
           Меня Отец освободит.

           И мы с ним под руку, как братья
           Помчимся эры созидать.
           Не просто так, а Мира ради:
           У нас такая ипостась.-

            А ты Ромео возвращайся!
            Тебе заказана Земля.
            С земной девицей попрощайся…
            С собой покончили вы зря.

            Пора придёт сама собою.
            Любовь творит, а смерть корит.
            Джульетту трахают гурьбою
            Да так, что плоть огнём горит.

            Там не досталось – здесь воздастся!
            Там было плохо – тут престиж.
            Манда размерами раздастся,
            Но ум с желаньем не скрестишь.

            А жаль! У Господа глазищи…
            Он видит жизнь людей вперёд.
            Он видит твой на попке прыщик!
            И то, что каждый пьёт и жрёт.

            Я за Отцом пойду, лишь свистнет.
            Я тот, кто в притче, блудный сын.
            Пусть на кресте, другой, повиснет
            Важна не смерть - посмертный чин.


            Отец зовёт народы к звёздам
            Я не причём. Я ныне трезв.

            Пустые вымыслы и грёзы…
            Как тот Олимп. Как тот же Зевс… -




              Ромео вышел на орбиту.
              Пегасом подан фаэтон.

   Сатана:    - Уж век почти, как дурень битый
               Тебя я жду. Вот пустозвон!

               Шумит, шумит, а смысла нету.
               Что зря шуметь. Над всеми Бог.
               И совесть Мира канет в лету
               Всех жизнь свернёт в бараний рог.

                К Джульетте хочешь возвратиться?
                Прошу Пегаса не гони.
                Любую роль играем в лицах.
                Ты брат, не зрителя брани.

                Что зритель? Он простой зевака.
                Как обыватель; Как Христос.
                Лишь назревает где-то драка
                Он тут как тут. Как в землю врос.

                Стоит, глазеет, с дуру учит.
                Ты лишь по шире рот раскрой.
                Как скоро всё это наскучит!
                Слова – как в жопе геморрой.

                Они саднят, когда их много.
                Слова отдельно не живут.
                Слова - как пыльная дорога
                То здесь они, то там, то тут…

                Кто кроме Бога толк в них знает?
                Быть может - Я? Или Иван?
                Словами дело начинают;
                И начинают с них обман.

                А вы земли бездушной Твари
                Словами выложили гать.
                Бог произвёл всех душ по паре,
                Но запретил друг другу лгать.

                Вот ты, Ромео, лгал Джульетте.
                Что полюбил её навек.
                А с чем остался на том свете
                Её родивший человек?

                Ты отобрал души наличье.
                Ты сотню душ вогнал в печаль.
                Ты Божье семя из яичек
                Не опосредствовал, а жаль!

                Всё в этом мире отвлечённо.
                Берётся время подотчёт.
                Кто верит в Бога обречённо..,
                Тот не целует горячо.
 
 
                Своих же чад не доглядели.
                Любовь, не взгляды при Луне.

                Смотри, Ромео! Прилетели.

                Ворота в Рай, опять в дерьме.

                Не трогай! Есть у нас привратник.
                Всё спит и спит. Не любит труд.
                Ему бы стать по - аккуратней,
                Жильцы всё небо обосрут.

                На то есть Ад. Но люди косны.
                Все в Рай хотят, стучат пятой.
                Ведь даже грешник, самый злостный
                Нам говорит, что он святой.

                Забудь Ромео про Джульетту.
                Поверь, ей очень хорошо.
                Коль её носят к туалету,
                Небось, полощут и горшок.

                Её душа как свет прозрачна.
                Её любви терзает страсть.
                Здесь как в трактире воздух злачный
                И потому здесь страсти власть.

                А ты забыт. Забыт надолго.
                Быть может даже навсегда.
                Ведь хрен слоновий, не иголка
                Хотя всё выдержит елда!

                Ей лишь бы толще и длиннее.
                Елда готова всё сожрать!
                Она от тряски пламенеет,
                Ей на тебя сейчас насрать.

                Давай отправимся к Приапу.
                Приап мой давний, давний друг.
                Тебе другую даст он бабу
                Ты с ней войдёшь в порочный круг.

                Забудешь время, землю, где ты?
                Очнётся разум далеко.
                Забудешь бедную Джульетту
                Её просторное трико.

                В Аду всё просто, без пристрастий
                Там всякий всякому ровня.
                Там нет начальников, нет власти
                Единый Бог и тот - фигня.

                Я - Бес, а Беса кто же любит?
                Как впрочем, Бес не любит всех.
                Тут есть и не люди и люди.
                Не то что рай, где княжит грех –


                Ну, решено. Пегас взят в шпоры
                И в шенкеля. В струну узды…
                Остались души за забором
                И нежный вкус родной манды.

                Летят созвездий перелески.
                Овраги чёрных мрачных дыр.
                Их неказистые железки
                Глотали звёзды в растопыр.

                Искра, попав в такое чрево,
                Покорно гаснет в тишине…
                Пегас скорей свернул налево,
                Чтоб не влететь в неё из - вне.

                Ещё лет двадцать проскакали.
                В один космический присест.
                За горизонтом запылали
                Огни несбывшихся надежд.

                Там город Ад. Страна обмана.
                Пустых усилий. Лживых догм.
                Она всегда обетована
                Для тех, кто платит злу оброк.

                Кто выжимает жизнь как губку.
                Кто жерновами мелет грех.
                Кто набивает горем трубку
                И отдувается за всех. -
 
                Бес постучал в ворота рогом.
                Ворота скрипнули тот час
                Привратник вышел, глянул строго
                Спросил, зевнув: который час?

                Бес хохотнул, поднял копыто
                И хлясть привратника под дых.

   Сатана Ромео:      - Всё будет парень шито-крыто.
                Сей муж здесь числится в "святых".

                И потому стоит в воротах.
                Ведь на воротах нет замка. -
                Похож на улей Ад, весь в сотах;
                Течёт медовая река.

                На берегу пустая бочка
                Её привёз Психопомпом.
                Он в жизни ставит только точку,
                А душу квасит в ней Харон.

                Ну, кто не слышал про Харона?
                Ты ему медью заплати…
                И вот уже встречает Зона
                Тебя на избранном пути.

                Отдай навлон; Или донаций.
                Воронкой ходит речка Стикс.
                Наш Бог не терпит профанаций
                Лишь Он владеет часом Икс.

                Садись на дно текучей барки.
                Недолго длится перевоз.
                Ты попадаешь в город жаркий,
                Не остывающий, в мороз.

      Привратник:        Как ваше имя?
               Я         - Ромео. Что значит: Времени закат.
 
                Идёт навстречу Бесу дева:
                Добро пожаловать к нам в Ад!
 
                Она не скидывает платья.
                Нет для неё таких причин.
                Вслух говорит: Все Души - братья
                В Аду нет женщин и мужчин.
 
 

                Веселья нет. Нет жизни райской.
                Лишь тихий стон со всех сторон.
                Стоит забор стеной китайской
                За ним ухоженный перрон.

                Здесь чистота. Культура право!
                Я не бывал на Колыме.
                Но знаю "райская отрава"
                Всегда в отбросах и  в дерьме.

                Вошли мы в зону. Бес стрекочет:
                Мол, показательный колхоз.
                Здесь в туалетах Вещих мочат
                И на поля кладут в навоз.

                Из камня сложены дорожки
                Ни шагу в стороны вступить.
                Здесь каждый житель моет ножки;
                И хочет чистеньким ходить.

                На каждой улице по бане
                На миллион сидячих мест.
                И океан высотных зданий
                Для охлаждения телес.

                Здесь души вольно прозябают.
                Их тень ложится на плетень.
                И лишь тела в огне пылают
                Раз в две недели, в банный день.

                На старой площади киоски.
                В киосках разный книжный хлам.
                Там раскупаются обноски,
                Когда-то знаменитых дам.

                А сами дамы хмурят лица
                От пыли кожа стёрта в зуд.
                Лежат как брёвна в поленице
                И пекла в очереди ждут.

                Там по бесчисленным проспектам
                Шныряют черти – пацаны
                За всем за этим смотрит Некто
                В сюртук одетый и в штаны.

                Здесь голых нет. Все в макинтошах.
                Тут нравы строгие, увы!
                Как антрацит блестят калоши;
                Не снимешь шляпы с головы.

                Здесь комплементы не даются.
                И оскорбленья не в ходу.
                Не сквернословят, не смеются
                Не налегают на еду.

                Здесь чинно ходят по дорожкам.
                Держась за хвост другой Души.
                Не лезут к девушкам в окошко,
                Не курят гадкой анаши.

                Лишь книги старые читают
                Листы ворочая перстом.
                И строго старших почитают,
                Не оскорбив души при том.


                Ромео под руку шёл с Бесом.
                Им чинно кланялся народ.
                У алтарей служилась месса…
                Всех дел в Аду невпроворот.

                В Аду повсюду ламп сиянье
                Огни бесчисленных реклам.
                И полуночные гулянья;
                А не шнырянье по углам.

                Всё дальше шли к столпам окраин
                Из чрева каменных домищ...
                И там, увы, не будет Рая
                И эротических игрищ!

                Не час, не два шли по дорогам.
                Стопы топтали пыльный грунт.
                Ведь пол столетия у Бога,
                Как на Земле пара секунд.

                Вот и окраина. На горке
                Стоит домишко, в три окна
                Купчиха в шапочке из норки
                Строгает что-то из бревна.

                Глядит на путников уныло;
                Без превосходства шлюх и жриц.
                Вдова Мудищева пленила
                Того, что умер без яиц.

                Есть в ней загадка и шарада
                Она всё также хороша.
                И всё же путникам не рада;
                Сидит без мужа, без гроша.

                Лука ей вывернул карманы.
                С запасом выпил все духи.
                О том написаны романы
                И даже сложены стихи.

                Теперь сидит она без дела;
                С лобком разорванным в лоскут.
                Чтоб в Рай попасть, должна быть целой,
                А драной – место лишь в Аду.

                Бревно в руках замест тарелки.
                Она из древа нитки вьёт.
                Чтобы зашить дыру до целки
                Хотя бы с заду наперёд.

                Бес подмигнул, слегка хихикнул.
                И далее продолжил путь.
                - Ну, что, Ромео, в дело вникнул?
                Купчихе тоже хочешь вдуть!

                Открыта женственная рана.
                Ах, как ей больно, милый друг!
                Она до сраки разодрана,
                Перетерпеть пришлось ей мук.

                Лука Мудищев пусть не взыщет.
                К нему идти – нам лишний крюк.
                Мудак, свои же яйца ищет.
                Не выпускал бы их из рук.

                И были б целы. В Рай бы взяли
                Там дали пенсию и чин.
                Но яйца бабы оторвали,
                Без, впрочем, видимых причин.

                Он просто жертва, каких много.
                Все жертвы Богу! Чти закон.
                Теперь ему одна дорога
                Катиться в пекло под уклон.

                Здесь срам не имут. Нравы строги.
                Коль ты дурак, других не трожь!
                Всех умных вижу я по роже.
                Цена и тем и этим – в грош.

 
                Ромео:     - Ты, говорил, идём к Приапу?

                Сатана:     - Приап, мой старый верный пёс.
                Он мне покорно лижет лапу
                И не показывает слёз.

                Давно он должен был исчезнуть.
                Я спас. И в том не прогадал.
                Весь грех его - что член железный,
                Живую плоть в наём он сдал.

                Честил железом сотни сучек.
                Не зная жалости, подряд.
                Железной палкой женщин мучил
                И потому, отправлен в Ад.

                Когда-то был Приап дороден.
                Когда-то был Приап богат.
                Он ни на что теперь не годен,
                Ценю за то лишь, что сатрап. –


                Вот подошли к кудрявой роще.
                Дорога в камень уперлась.
                Под валуном лежали мощи
                Всех тех, кого повергла власть.

                Кто к этой власти храбро рвался
                И даже брал её в приступ.
                Но по несчастию сорвался
                И прибыл в Ад уже как труп.

                Они держались табунами…
                Честолюбивые князьки.
                Теперь лежат под валунами
                Сухими жёлтыми костьми.

                Тут столько их, по жизни грозных:
                Умом богатый и дурак.
                Всяк, власть имущий – одиозный.
                На них и вешают собак.

                Чтоб те без устали качались.
                Оскалом стылым в их душе.
                Чтобы на царствие венчались,
                Не в именитом падеже.

                Но кто из них отец народу?
                Таких, по пальцам перечесть.
                Любой из них под стать уроду
                Приемлет только: мзду и лесть.

 
                Под небесами всё темнее.
                Застлали кроны проблеск лун.
                Бес, без умолку ахинею
                Несёт, как будто он трибун.

                Тут, луг боками лёг сырыми.
                Ромео видит, боже мой!
                Стоит Иуда перед ними
                Стоит, качается, живой.

                Не рассказать, что за красавец!
                Фигурой статен. Ликом свеж.
                Умом – лиса, а прытью – заяц
                Здоровья полон и надежд.

                Наш Бес в упор к нему подходит.
                Небрежно лапу так суёт;
                И речь негромкую заводит:
                Иуде почесть воздаёт.

                Бес говорит: Моё почтенье!
                Имею к встречам Я искус.
                Я только что из Воскресенья,
                Где прозябает наш Иисус.

                Такая есть в Миру планета,
                Собой не видная, с лица.
                Там ждёт мой брат обвала Света
                У Мироздания с торца.

                Тебе привет не передал он.
                Не хочет грешникам радеть.
                Две тыщи лет, пожалуй мало.
                Как бы все пять не просидеть.

                Уж перевёрнута страница
                Он вновь к пришествию зовёт.
                Но дважды время не родится;
                Бессменно движется вперёд.

                На что Иуда согласился.
                Вздохнул, улыбкою даря:

                Иуда:     Когда – то я в Христа влюбился
                Тебе мой друг, благодаря.

                Иван      – Иисус греховный малый.
                Семью покинув, дом и двор
                Ушёл, с отцовскою опалой
                Без разрешения, как вор.

                Его с пол месяца искали.
                Потом поплакав в рукава:
                Таскали брёвна и тесали.
                Христос тесал свои слова.

                Он совращал себе подобных.
                И те работу побросав,
                От матерей своих утробных
                За ложью шли, как Исаав.

                Но Исаав хотел наследства.
                Иисус хотел опутать Мир
                Принадлежащий, Богу с детства,
                Как Мирозданье и Эфир.

                Иже еси! Я, то предвидел.
                Я шёл за ним как ты сказал.
                И тем его лишь я обидел,
                Что людям правду рассказал.

                Как ты учил. Иисус был в курсе.
                Ты, Бес, всегда был с ним вкупе.
                Ты нас учил, как учат в бурсе,
                И мы верны твоей тропе.

                Его апостолы как братья,
                С тобою жили хорошо.
                Лишь захотел кусок он дать нам;
                Как тут же ты в меня вошёл.

                С тех пор храню обет молчанья.
                Меня клянёт весь бренный мир.
                Сними его, ты мой начальник!
                Наш отделенный командир.

                Иуда лишь, исполнил Волю.
                Нам Божья воля – есть закон.
                Я – Иоанн, а принял долю
                Искариота всех времён.

                Иуда слёзы вытирает
                Туманят слёзы грешный взор.
                И землю Ада попирает
                Его неслыханный позор.


                Тут Бес Иуду приголубил.
                Копыто дал поцеловать.
                И тот опять в Израиль убыл,
                Чтоб честный люд на дыбе рвать.


                Иисуса кинув в одночасье.-
                Так завершает суд Отец.
                Христа – апостольские братья
                Опять сосут чужой конец.

                Вот Савл – убивец. Пётр с Фомою…
                И те, кто в это дело влип…
                Грозил им вечною тюрьмою
                Четверовластник, царь Филип.

                Иродиада мужа свергла.
                И прах в могилу закопав
                Сошлась с мальчишкой:  некто Свердлов;
                Для извращенческих забав.

                Потом и он сошёл в могилу.
                Из Рима прибыл новый царь.
                Взошёл на трон дружок постылый,
                Убивец Ирод – грешник, тварь!



                Сатана:       Христос мой брат. А Павел – книжник.
                Апостол Пётр – труслив и глух.
                Иуда – верный мой сподвижник.
                Живёт в нём стойкий Божий дух.
 
                На Иоанна - Бог нацелил,
                Своё решенье утвердив.
                Христос вознёсся на качелях!
                Не духом, плотью опочив.

                То христианская наука.
                От Бога или Сатаны?
                Без Веры миром правит скука.
                А Вера – разума штаны.

                Здесь всё по правилам, по ведам.
                Здесь плоть не рвётся из штанин.
                Я на Земле был проклят светом!
                В Аду Я - честный гражданин!

                Мне Бог - Отец и покровитель,
                Он вновь Иисусу дело шьёт.
                Хотя мой брат и небожитель,
                Но смертный час, увы, пробьёт.

                Лета пройдут, как всё проходит.
                В аду огонь всегда горит.
                Кто ад, за тридевять, обходит
                Об этом вслух не говорит.

                Вот Яшка Свердлов, тащит ранец.
                В нём всё хранит он, что стащил.
                Сын иудея, пёс, засранец,
                Он нужен мне как кур в ощип!

                Его готовлю для заданья.
                Определю в учебный класс
                И лишь в башке осядут знанья
                Я Яшку выведу в тираж.

                Он всех измучил словесами.
                Любовью вымарал инстинкт.
                И подставными чудесами
                Споил весьмир. Всё "дринк", да "дринк".

                Жизнь возвернётся в круги Ада.
                Я Рай разрушу на корню.
                По Красной площади парадом
                Пройду с Ульяновым в строю.

                Ты его знаешь: головастик.
                Ветхозаветный черенок.
                Хитросплетений разных мастер..
                Звезды и свастики венок.

                Заполучить его желаю.
                Он не в Раю и не в Аду.
                Его душа во тьме летает
                И брешет лаем на лету.

                Он тот, кто стряпал "Протоколы"
                Весьма Сионских мудраков.
                И вслух озвучивал "Приколы"
                Каких-то прусских  дураков.

                Он наворачивал идею.
                Он очаровывал сердца.
                Он - Честь любого иудея!
                Позор – Верховного отца!

                Он тот, кто бросил вызов Богу
                Сошев от этого с ума.
                Таким и лёг в свою берлогу
                Ведь мавзолей – его тюрьма.-


                За дальней падью - выгон скотский.
                Он там, где грязных дум ручей.
                В нём моет душу Лёва Троцкий
                Король в плеяде палачей.

                Потом ползёт на грязный выгон
                Там щиплет травку - мураву.
                Бронштейн, известный всем барыга,
                Что сам себе поёт хвалу.

                И говорит, увы, по - русски.
                Да так, что смысла не понять:
                Что Бог не выдержал нагрузки
                Что время, вдруг, помчалось вспять.

                Что строй в России первобытен.
                Всё нужно срочно изменить.
                Что счастье русское - в корыте.
                Есть чем и в чём народ кормить.

                Здесь столько разного народу.
                Занятен их бесчётный круг.
                И все глупы. Так было сроду;
                Глупцам бесчинства сходят с рук.

                Глупцы в тиши не прозябают.
                Они признания хотят.
                И никогда не погибают,
                Живыми в Ад ко мне летят.

                Их здесь с почётом размещают.
                И на довольствие берут.
                Они здесь умных просвещают.
                Пропагандируя свой труд.


                Гляди! Протопали мы знатно.
                Опять за кромкой леса синь.
                С тобой беседовать приятно.
                Ах, память, память к чёрту сгинь!

                Приап, мой друг, уж недалече.
                За тем, пологим бугорком.
                Он будет рад случайной встрече,
                Напоит кофем с сахарком.

                В руках Приапа: нож и веник.
                Известен тем, что не дурак.
                И даже больше – академик!
                По части женских ртов и срак.

                Манда безграмотна и злачна.
                В ней мрак, а мрак всему исток.
                Метёт он тьму, да так удачно,
                Что видно солнце между строк.

                Ты видел Рай. Ты сделал вывод.
                Что есть учение Христа?
                И всё же Бог даёт нам выбор:
                Начать всё с чистого листа.

                И ты начни, дружок Ромео.
                Стань другом мне. Стань братом мне.
                Сорвав свой плод с чужого древа
                Вмиг станешь равным Сатане.

                И в равной степени с Адамом
                С Его детьми, плеядой жён
                Моим назначен будешь замом;
                Коль не полезешь на рожон.

                Здесь Замы власть в Аду имеют.
                Они порой меня сильней.
                И даже гордые евреи
                Склоняют выи перед ней.

                Беспечный Рай застыв в усладе
                Узду приличия сорвав
                Плетётся вечно где-то сзади
                В свой неминуемый анклав.

                Рай окружён моею стражей.
                В нём Дух закован в чудеса.
                Он весь стоит на эпатаже;
                В нём главный козырь – телеса.

                Там телеса трясут как елки.
                Там души: струны и смычки.
                Там женщин нет, одни лишь щелки,
                А в них лишь мокрые сучки.

                Там власти нет. Там всякий - личность.
                Что очень плохо на мой взгляд.
                В Аду, что главное: практичность!
                Ведь всякий всякому там брат.

                Что скажешь, юный друг Ромео?
                Я предложил карьеры рост.
                Здесь шаг направо или влево
                Опасен и весьма непрост.

                Я Бес, но Бес всегда спокоен.
                Своей Я выдержкой горжусь.
                Так Высший Свет Отцом устроен
                А вместе с ним и Я тружусь.

                Иисус на каторге, известно.
                Его прижал Отца кулак.
                В Раю от гвалта стало тесно
                Расцвёл махровый там бардак.

                Ты Бесом вправе насладиться.
                В любое время и момент.
                И даже в птицу обратиться
                Твой имидж нынче: супермен!

                Слетай на Землю, позабавься.
                В тебя Я мощь богов вложил.
                Одно прошу, с любовью справься,
                Чтоб Я тебя не сторожил.

                Поймаю, месть моя ужасна.
                Мне Слово Божье – не указ.
                Отправлю в Рай тебя не гласно
                Сгниёшь в Раю как педераст.

                Так изотрут тебя корнями,
                Что превратишься в порошок.
                А здесь ты сядешь меж царями
                И будешь пить на посошок.

                Все будут мыслями брататься.
                Друзей, мой друг боготворить.
                Над жизнью райскою смеяться
                И Сатану благодарить.



                Ромео:        Прости мой пастырь вдохновенный!
                Своей незрелой головой
                Уверовал я в мир нетленный;
                Я, погребенный, в нём – живой!

                Восторжен я от впечатлений:
                От своеволия в Раю.
                И от Господних проявлений
                Внутри таинств и на краю.

                И Ад и Рай без ориентиров.
                Хоть дал бы Атлас полистать.
                Лежат меж звёзд дороги мира
                А нужной мне не отыскать.


                Сатана:        Куда ты хочешь? К маме с папой?
                К друзьям? К Приапу? В Рай – вертеп?
                Или по Млечному этапу
                Обратно в свой холодный склеп?

                Или на злачную планету
                Где можно пить за годом год?
                И ждать повторную вендетту
                Чтобы спасти бездарный род?

                Ах, да! Наверно жаждешь Рая!
                Там сонм бродяг и подлецов;
                Но вряд ли, мимо пролетая,
                Ты вспомнишь милое лицо.


                Ромео:      Хочу к любимой я вернуться.
                Она святая в житие.
                Пусть души все перескребутся!
                Пусть станут тканями в шитье!

                Пусть там, на первом плане гребля.
                И чресла разные в ходу.
                Пусть сам Господь там за констебля
                Клянусь я всех перешибу.

                Мне члена нечего стыдиться.
                Чуть, чуть лишь стать искривлена.
                Любая жаркая девица
                Взглянув – по уши влюблена.

                Я видел всех. И те, и эти
                Моей не тронули души.
                Желаю в Рай, к моей Джульетте
                Хоть и раздолбанной в аршин.

                Любовь не в проруби студёнка.
                И не божественная власть.
                Любовь – она всегда девчонка!
                Одна единственная страсть!

                Я от её движений млею.
                Теряю разум, словно плат.
                Люблю, как я любить умею,
                Через стыдливость и разврат.

                Она одна меня достойна.
                Меня никто не заслонит.
                Любовь, как пена из брандсбойта
                Бесперебойно бьёт в зенит.

                Люблю восторженные руки.
                Их нежных пальчиков разряд.
                Через насилие и муки
                И даже после всех подряд.
 
                Люблю ступни, колени, поступь.
                Овал бедра, сосца цилиндр.
                Всё соответствует в ней ГОСТу…
                Ах, Бес! You are veru kind!
 
                Верни меня к моей Джульетте.
                Мне вместе с ней потом хоть в Ад.
                Мы с ней одни на целом свете
                Не нужно мне других услад.
 
                Потом хоть в замы, хоть в Иисусы.
                Что делать. Я уже слуга.
                Ещё разок отдраю труса
                И снова к чёрту на рога.



                Бес.         Ну, что ж! Да будет Слово в Деле!
                Лети из бездны снов Пегас!
                Найди особу хоть в борделе,
                Интересующую, нас.

                Пусть мой опричник там попляшет.
                Её сосцы потеребит…
                Она – его, а время – наше.
                Часы не падают с орбит.

                Мы подождём. И дольше ждали.
                Две тыщи лет с Христова дня.
                Мы взяли то, что нам отдали…
                Садись Ромео на коня.

                Но помни времячко Джулетты
                Ушло сквозь призму сонных лет.
                Душа жива, а девы нету,
                Остался лишь любовный след.

                Найдёшь, его собачьим нюхом.
                В фигуре мрачной и седой
                Увидишь в ней лишь потаскуху
                С огромной ржавою мандой.

                И если сердце не остыло
                Не ставь ей прошлого в укор.
                Тебя она давно простила,
                Пол сотни лет прошло с тех пор.
               
                Скачи. Пегасу всё по силам.
                Душа, что звёздочка в дыму.
                Что будет, знаю. А что было…
                Он не расскажет никому.

 

                Опять Ромео на Пегасе.
                Опять сквозь годы мчится в ярь.
                Он видит деву на матрасе…
                А с ней себя как было встарь.

                В плену разнузданных фантазий
                Спешит Джульетту обласкать.
                Уже и конь его в экстазе,
                А всё девицу не сыскать.

                Всё вкривь и вкось избороздили.
                На Андромеду забрели.
                Но не нашли нигде идиллий…
                И не увидели Земли.


                Эфир – есть прах Его Творений!
                Из праха вышел – в прах войдёшь.
                А тыща лет – один Миллениум.
                Один – гигантский макинтош.

                Он укрывает мраком ночи
                Сухие звёздные миры.
                Кто может знать, что Сущий хочет?
                Где лабиринт его игры?

                Где нить досужей Ариадны?
                Где вход? Где выход? Где тупик?
                Где человек без меры жадный,
                Что проворонил, вдруг, свой миг?

                Всё в жернова ушло, как жито.
                Ломают оси трактора.
                Вот и Земля сошла с орбиты;
                Земная сдвинулась кора.

                И Рай низвергнулся на землю.
                Потоп грехов нещадно строг.
                Всё что Иисус ещё приемлет,
                Давно не хочет видеть Бог.

                Он взялся пальцами за галстук
                Почти как я за Эверест.
                Земля с проторенного галса
                Легла в очко отхожих мест.

                И как Титаник затонула;
                Бывает, тонут корабли:
                Итог, задержанного стула;
                Инстинктов наших и любви.

                А вместе с ней ушли и люди.
                Цари природы и надежд.
                А судьи кто? И кто же судьи?
                Фемида прячет бельмы вежд.

                Она не хочет и не может
                Нас в рясу божую рядить.
                Она лишь Сущности итожит,
                А грех не хочет осудить.

                Нам говорит, что всё под Богом.
                И зло под Богом и добро.
                А чёрт бодает землю рогом
                И рожей тыкает в зеро.

                Земля ушла в очко Вселенной.
                Туда нас впрочем, тянет всех.
                То, что в любви обыкновенно;
                Для Бога самый первый грех.

                Пегас несётся сквозь столетья
                Потерян Рай. Растрачен Ад.
                Давно Ромео на том свете
                Живой. Но этому не рад.

                Он ищет бедную девицу
                Он с ней когда-то прибыл в Рай.
                Рысак Пегас сквозь время мчится
                Но у Вселенной есть свой край.

                Никто за край тот не заглянет.
                Не перейдёт тот Рубикон.
                Там даже Бес не хулиганит.
                Иная жизнь. Иной закон.

                А здесь бардак как на помойке.
                И звёздный блеск слепит глаза.
                И под телами ходят койки
                И отказали тормоза.

                И потому и в ночь и дённо
                Висят планеты на крючках.
                И Господь наш людьми казнённый,
                У Бога ходит в дурачках.

                Он блудный сын иных формаций.
                Он Явь и Миф в одном лице.
                Он – Суть земных цивилизаций
                Живущих в Господнем яйце.