Очевидное невероятное

Ольга Янченко.
Очевидное – невероятное...

Невероятность этой истории в том что меня, советскую журналистку, вдруг потянуло на необычную выставку, открывшуюся в Минске во Дворце искусств, что на Площади Победы, визави с рыбным магазином «Океан».

Толком не узнав, чьё там и что будет показано, поехала. Вход свободный, народу тьма. Оглянулася и удивилася -- чего только тут нет! А у входа даже мини-колокольня. Но звучит на разные голоса, как настоящая. И детки к ней допущены. Вроде урока для них этой музыки тут. Диво дивное!

А вокруг -- пироги - ватрушки, и блины - сметанники,и мёд - медовуха, и платки - пуховики, и носки - тепловики, и чай- кофий, и иконы - святы лица, и книги - книжки, и пейзажи - портреты,и... много всего всякого.

А чьё же это богатство - то? Оказалось, что всё это из хозяйств православных Приходов России и Белоруссии. И уже не первый это приезд их в Минск.

Обощла я весь первый этаж. Накупила всего всякого, что д для редакции пригодится. Соберётся редколлегия на 9 - мая.

И вот иду я уже вверх на второй этаж выставки по широкой лестнице. А навстречу мне кто-то в красивой рясе, с большим крестом на груди. Батюшки – светы! – ахнула я чуть ли не вслух от неожиданности.

Дело в том, что внешностью он весь именно такой, как мне думалось всегда и надо бы.
Во-первых, уже умудрён годами. Не менее, пожалуй, 60-ти. Высок, строен, чернобров, кареглаз, опрятен, борода хоть и седа, но свежа и аккуратна. И строгий такой взгляд, деловой. Ну, как в кино...

А рядом со мною на лестнице этой у картинной галереи -- художник педагог Наташа Лось. Толк меня под локоток, шепчет: -- Ольга Георгиевна! Везёт же вам! Это батюшка Владимир. Просите благословения!

Я испугалась, со мною такого ещё не было:- Ну что ты, Натали! Я же не умею...Я же неграмотна в этой ипостаси…
И вдруг слышу за спиною: -- А вы вот так правую ручку на левую и...Я вернусь минут через 20 и поговорим. Побудьте здесь. Ладно?

Я решила побыть. Вот оно, очевидное -- невероятно! Жаль, диктофона не взяла с собой. Хорошо, что фотокамеру прихватила. Вот снимки будут для очередного номера "Надежды"!

Вернулся Батюшка. И хоть постоянно подходящие к ему за благословением и просто парой слов перекинуться с ним уже знающие его люди не давали нам пообщаться. Я терпеливо шла за ним, делая снимки всего этого благолепия.
Заметив это, он с удовольствием позирует мне, деловито переходя на новое место, шепчет мне: - Вот здесь, на этом фоне…

Наконец, улучив момент, обменялись мы именами – фамилиями. Его родная – Стукач -- меня повергла в шок…Но когда выяснилось, что дело-то у нас обоих единое -- помогать людям людьми быть в высоком смысле этого слова, я смирилась и спросила: = А вашего папу как звали?
-- Степан,- с удивлением отвечает мой новый знакомый..
-- Вы извините, я вас буду величать по отчеству, можно? Итак, Владимир Степанович? Да?
-- Да…
Нынче это особо важно в ситуации объявленной так называемой свободы. Но мне понравилось, что его многие знают и , похоже, уважают.

Запомнился момент. Лет пяти мальчуган с внешностью Христа. Мама подталкивает сына к Батюшке. Тот, ручки сложив, шепчет: - Благословите...

Отец Владимир наклоняется к отроку, спрашивает его о чём-то ласково, а мне поясняет: - Моисей это.
Занятная необычная картинка. Я быстро щелкаю затвором фотокамеры.

Время летит. Силы тают. Я уже еле стою. Но на пути вдруг, как выясняется в разговоре, юрист знакомый Батюшке. Два слова о делах и идём дальше. Теснота, многолюдье, шум, духота. Я почти в полуобмороке.

Наконец прощаемся. О! Шепчу я сама себе: -- Жаль, что мне так много лет, и совсем незачем мне столько забот, на которые уже совсем нет сил.
***
Но я, как ни странно, жива и уже у себя дома! Плоховато. АД уже не могу измерить.Но дело интересное всегда прибавляет сил.

И назавтра я уже в фотолаборатории. Сдаю плёнку. Назавтра готовы снимки. Тут же покупаю несколько фотоальбомов. И я сооружаю из них фотоальбом. Торжественно просмотрев всю подборку, убеждаюсь, что фотогалерея мне удалась.

Теперь надо как-то добраться до улицы Гамарника, 29, где строится этот Храм «Воскресения Христова». На волах да на собаках, с великим перенапряжением сил через полтора часа добираюсь до нужного места.

И, о Боже! Весь микрорайон запружен людьми с веточками в руках – огромная очередь. Пришлось достать удостовение «Пресса», чтоб протиснуться сквозь откровенно негодующую толпу.
Вижу, что виновник всего этого действа – Батюшка Владимир, наряженный уже во что-то очень торжественно – красивое зелёно- серебряное, тоже чуть дыша , еле –еле движется сквозь толпу. Обмакивая кисточку в воду, брызгает на всех сразу.

За ним с каким-то ящичком в руках усердно движется молодой человек в одежке поскромнее, быстро подставляет его каждому из толпы…
Народ кидает в этот «накопитель» денежки – пожертвования на нужды Храма.

Я еле успеваю кинуть туда свою лепту – два фотоальбома со снимками для Владимира Степановича. Так сказать, на память о знакомстве ... с нестанадртным журналистом.
Потом я узнала, что многолюдие из-за необычного дня – Вербное Воскресение. Потому прихожане Храма все с веточками.
Для меня всё это вроде курса молодого бойца…
***
Домой возвращалась тоже с приключениями. На площади Балгалор тоже толпа. В честь чего?
-- Да вот, Миленкевич из оппозиции подписи собирает против Лукашенко…Вот вам листок, авторучка! Черкните здесь!
-- Э-э-э! А это не для меня, господа – товарищи! Я уж и без того вляпалась в какую-то новую ситуацию…Что-то ещё будет…
И, торопясь, я иду мимо этих смелых – умелых. Вслед мне из толпы кричат что-то совсем непривычное…

Наконец я дома. Радость от мысли, что ещё жива старушка. Скорее в душ! Но сначала корвалол, валидол… И в постель! Под спину пластиковый массажный лист с колючками. Отдых!

Но не тут-то было… Телефон мужским голосом сообщает мне, что завтра ко мне гость – Батюшка Владимир!
Э- э-эээ-э! Не понятно, зачем этот визит. Но вынужденно соглашаюсь принять гостя. Звоню своим ребятам: - Придите! Очевидное – невероятное...

…Первым приехал из штаба ВВС мой куратор полковник Анатолий Гаврилюк.
Отлично!
-- Знакомьтесь! А я стол накрывать. И опять я щёлкаюзатвором своего "Премьера". А гости мои беседуют на темы высокие. Мой куратор ...из верующих.
***
А потом было ещё и 9 - е мая. И опять Батюшка в редакции моей. С цветами и.. с буханкой хлеба…И опять я накрываю на стол. Угощаю. Делаю снимки.

Так началися визиты ко мне Батюшки чуть ли не каждый день. Видать, чем-то заинтересовался служитель церкви. Чем?
Выяснилось, что у него идея -- взять на себя издание моей «Надежды». Ему – то всё, как говорится, на халяву. Потому я согласна.

Собираю редколлегию. Идея одобрена. Мы же неплатежеспособный коллектив стариков инвалидов. Живём на скудные пенсии. В гастроном как на эксурсию...

Ладно, и его прихожане тут: Женя, Алексей, Наташа. Молоая мама с новорожденным. Чудеса. Ещё делаю снимки. И если мне подарят сканер, я вынесу их сюда, на СТИХИ.РУ.

Итак, много дней обсуждаем эту идею. Наконец помощник его Жененечка привозит мне бумагу «Договор о сотрудничестве». Я гляжу на условия его и опять в состояние шока.
Выходит, что мои авторы из его плана выпадают…Журнал станет публикатором церковных песнопений… Нет, мне эдакая подмога не годится.
И я возвращаю гонцу эту важную бумагу. Отношения обостряются. Но пока ещё нет конкретного решения.

И вдруг Батюшка исчезает... Не звонит даже. Потом я узнаю, что он в санатории «Ждановичи», бывшей турфирме КБВО.

Однако я, сердобольная старушка, узнав, что он, как говорится, безлошадный (такси вызывает для себя, когда надо) ходит по делам божеским пешком через весь город, решаюсь выручить его на время своим автотранспортом, дать ему во временное пользование мой "ЗАЗ". До получения им от богатеньких коммерсантов какого-либо "Мерседеса".

И тут же приехали к моему гаражу помощники Батюшки Владимира. Я отдала им "Технический паспорт" и "Сопроводительный листок" на перегонку нашего транспортного средства на территорию "Прихода" ул. Гамарника, 19.
И все, довольные этим неожиданным актом благотворительности, распрощались.

Однако уже с 25 июля 2006года не звонит мне уважаемый настоятель Церкви «Воскресения Христова» Батюшка Владимир Степанович Стукач…

А мой "ЗАЗ", купленный мною за 3 с половиной тысячи советских рублей, служит благородному делу Церкви. Образно говоря, и мой труд вливается в труд моей республики…
***