О летучем голландце

Он продал небу всё, что мог продать.
Он крылья в облачный отнес ломбард
За, из-за, ради карт - старинных карт,
Что древний клад способны указать.

Он продал аду всех, кого он знал.
Была душа - а нет теперь души...
Он торопился, он спешил, спешил...
Он крал, а если надо - убивал...

И было трудно подыскать корабль
С командой, как один немые все,
И вспять вращать тугую карусель -
Фортуны колесо... магистр и раб...

И было море правою рукой
И были скалы хохотом его,
И шторм ему был словно Рождество,
В резне и смерти он искал покой.

...И чей-то гнев, богов, а может, Бога...
А может, так, судьба, насмешка за
Кривой оскал, безумные глаза:
- Не преступить прибрежного порога!...

Не преступить? Пускай... Я не вернусь,
Вернусь не я, а тот кто больше трусит.
Пускай его! И мира он не вкусит...
А я - на триста лет вперед - напьюсь!

Я буду жить! хоть сто, хоть триста лет!
Я буду вечно молод, вечно молод!
И вечной будет жажда, вечным - голод, -
Пускай! Вернусь не я - вот мой обет!

Ни громы с неба, ни священный страх -
Безумцу что, весь мир - его забава...
Идет по миру проклятая слава,
Как мастер корабля, чья плоть - в ветрах.
-
Но ни вода, ни крепкое вино,
Ни кровь не смоют ночи без покоя,
Года без сна... Да что же, что такое?!
Когда ты спал в последний раз? - Давно...

И, странною идеей одержим,
Что сладкий сон на берегу лишь встретит,
Безумец оседлал попутный ветер:
Бежим скорее к берегу, бежим!

...Но для тебя нет больше берегов,
Весь мир твой - море, бедный-бедный странник!
Ходи себе по гребню и на грани.
Тебе не видеть берега и снов!...

Он продал то, что продавать нельзя -
Он триста лет жил кражей и продажей,
Он море нептунам бы продал даже,
Когда у них ходил бы он в друзьях -

За право, за бессмысленное право
Шагнуть на грязный клок чужой земли,
Упасть лицом, как в омут корабли...
Но - ночь без сна... Отравы мне, отравы!

И, слыша эти песни с маяка,
Причудливый рассказ ночных видений,
Дочь неба полюбила вдохновенно
Бессонную молитву моряка...

И позвала, как только может звать
Немой глухого, тщась, но всё же веря,
Ударом сердца расстоянья меря -
Приди, я тоже научусь не спать!

Приди, я стану странной и жестокой,
Я перейму твой голод и тоску -
Приди - она так пела моряку,
Ветра поя своим живящим соком...

И он услышал - боги, что за блажь!
И он поверил - он не мог не верить,
Что там, вдали его ждет чудный берег,
Все истовей, входя в агона раж...

И он дошел - его звала рука,
Чужая, но прекрасней всех, бесспорно -
На зло богам и Богу, пряхам норнам,
На зло себе - дошел издалека,

И он пришел на край с другого края,
И мастер корабля уткнулся в щепь,
И зазвенела якорная цепь,
И сердце заболело вдруг, сгорая...

И берег близко, вот уже видна
Спешащая навстречу незнакомка, -
Лица не видно, слезы в руки скомкав,
Смеясь и плача, и зовя - она!..

Он сделал шаг, свой самый первый шаг,
Забыв свои долги, свои продажи,
И возомнив вдруг на мгновенье даже,
Что у него и вправду есть душа...

Он сделал шаг, то был последний шаг,
Не дотянувшись до руки зовущей
Упал он оземь - сон, коварно ждущий,
Его настиг. Он больше не дышал.

И закружил над кораблем дурман,
Команда - тот же пепел, мел и камень
У утреннего солнца под руками
Рассыпалась...
Безумный капитан,

Пропащий раб своей лихой дороги!
Поспи, ты, верно, здорово устал!
...Ты помнишь? Cчастье первым ты продал,
За что тебя и покарали боги!