Концерт в подвале для четырёх слушателей песни

***

Все срока отмотаны,
Весь порублен лес.
Над Сибирью оттепель,
Я в плацкартник влез.

Справка вместо паспорта,
Судьба напопалам –
Не заклеить наскоро,
Грудь вся в куполах.

Припев:

Поезд привезёт меня в Москву,
Я зайду в заплёванный подъезд,
Ты откроешь дверь, а я тебе скажу:
«Здравствуй, весь порублен лес».

Щетина трёхдневная,
А в глазах печаль.
Проводница – девочка,
Принеси мне чай.

По ветру бы прошлое
Разметать золой...
Ты не бойся доченька,
Я совсем не злой.

Припев.

Сколько б грехов ни было -
Незачем считать.
На лесоповале я
Оплатил счета.

Ах, не бойтесь граждане,
В кошельках за жир.
Я такой же милые,
Нынче – пассажир.












Чеченский вальс.

А на войне, как на войне,
Горят в огне всех правил вне
Чужие облака из белой ваты...
Сюрриалистический плакат,
И все в нём виноваты.

А на войне, как на войне,
Не повезло тебе вдвойне –
Звучит приказ сержанта-сопляка, -
От анаши он голосом весёлым
Прикажет снова убивать,
Жечь города и сёла.

И ты берёшь российский флаг,
Стреляешь в малолеток, стариков.
Ты точно знаешь – каждый враг, -
Приказ таков.

А на войне, как на войне,
Её глаза отчаянно пусты...
Идут дожди, на землю капает свинец,
Ты без зонта, ты можешь здесь простыть,
Ведь это – не Венеция.

Аллах сильней, чем русский Бог,
Он давт нас, как Шарик блох...
И мы – имперские рабы,
Собой заполним все гробы –
Хватило бы гробов...

А на войне, как на войне,
Горят в огне всех правил вне
Чужие облака из белой ваты...
Сюрриалистический плакат...
Сюрриалистический плакат...















***
Как под яблоней, под яблоней у Лены,
Раздражая всех соседей и собак,
Открываю пачку новую ЛМа,
И окурок долго тискаю в зубах...

Припев:
Жизнь моя,
Расстоптанный окурок,
Девичим беспечным каблучком...
А от ветра – кожанная куртка,
А портвейн закусывали яблочком...

Как под яблоней, под яблоней у Лены,
Ну а Лена была тоже влюблена,
Ей казалось в этот вечер, что я Ленин,
Ну а Крупская – естесственно она.

Припев.

Двадцать лет прошло с того момента,
Как я с Лены нижнее срывал.
Яблони уж нет, весь двор цементом
Залил иностранный самосвал.

Припев.

Там теперь какой-то офис с банком,
Там разводят лохов, как хотят.
Я хотел прийти туда с ружбайкой,
Пострелять банкиров, как утят.

Припев.


Бог с ним, с этим чешским самосвалом, -
С жизнью счёты вряд ли я сведу...
Всё у жизни взял, что жизнь давала.
Но всё снится яблоня в цвету.













***

я не ложился с первой спать
ведь я серьёзный был пацан
и с детства я носил в кармане нож
я исполнял свои мечты
меня боялися менты
и в первый срок я посетил воронеж

по малолетке я пошёл
за что – да так по мелочам
открыл ногтём чужой пежо
и опер бил и я молчал
но привели больную мать
сказали мальчик не дури
я понял сразу это мат
у мамы плакал на груди

на зоне впрочем как везде
кто первым бьёт тот будет жить
и верил я в свою зведу
хозяин стал мокруху шить
и я решил что я бегу
и я бежал по берегу

мне пуля вгрызлась в левый бок
но где-то рядом был мой Бог
и я шепнул ему прости
ведь я попал по глупости
потом лежал в боку с дырой
красивый глупый молодой
звенели в небе провода
а по щекам текла вода

я помню точно был апрель
и я в апрель тебя обрёл
я был обрит
сошёл с орбит

а ты такая верная
такая незаметная
такая тоже нервная
да с ножевой отметиной
а ты такая падшая
как слива наливная
мы так друг другу подошли
и часто наливали

апрель весёлая пора
меня искали опера
но там за домом
стоял стог сена
я думал что навек увяз
как над рекою старый вяз
но друг мне взял с аэродрома
билет до сены

а ты такая падшая
как роза с подоконника
майор тебя допрашивал
он стал твоим поклоником
но ты не прокололася
как шина лисопедная
тебя не соблазнил майор
горячими
обедами

пока планета кружится
плетут девчонки кружево
и душу продав вполцены
идут на дело пацаны
ляля-ля-ля :-)
































Я нарисован

Я нарисован, как и все другие, не очень чётко, -
Художник, видно, был нетерпелив и торопился,
Быть может, и лицо нарисовал он не моё, а чьё-то,
Ведь он художник с правом сочинять - не летописец.

Я нарисован, как и все другие, немного нервно,
Какие-то углы (колени, локти, скулы),
Художник, видно, был не очень-то уверен
В себе... да и во мне... смешная вышла кукла...

Художник, видно, был маленечко нетрезвым,
Он спать хотел уже, и получилось криво,
Нарушены пропорции всех линий и отрезков...
Я нарисован больно... как многие другие. -

Видать, художник был влюблённым безответно,
Когда он рисовал... сплошное невезенье...
Ещё, признаюсь я, - он был к тому же беден,
Как многие художники вселенной.
































* * *

Ломайте пальцы, господа, октябрь на сцену вышел.
В холодный месяц на дрова пойдёт имперский трон...
Нас не спасут ни юнкера, ни вера во всевышнего...
Мой револьвер системы "Рэк" хранит один патрон.
Бегите к морю, господа, пока ещё есть море.
Снимите туфельки, мадам, то был последний бал.
Наш гимн (вы слышите, мадам?) звучит теперь в миноре...
Нам не помогут здесь сейчас ни Гай, ни Ганнибал.
Вот в гавань подан пароход с комфортными местами.
Вас ждёт Париж, Берлин и Рим... харбинские снега...
Я не спасу вас, господа, ведь я сентиментален -
Я не стреляю по своим, хотя и присягал.
Бросайте всё: любовниц, жён и лошадей в именьях...
Кто верит в разум и добро - последний идиот.
А я останусь здесь, мсье, я бегать не умею...
Мой револьвер системы "Рэк" осечек не даёт.

































* * *

Наши кони покрашены в белое,
На штыки нас несут... Да, мы гордые...
Мы умрём в этот день за империю,
За Россию положим головы.
У врагов наших кони - в красное...
И в багряное... что за невидаль...
Ну, а мы русским Богом наказаны, -
Нам бежать из России некуда.
Нараспашку шинель... шашки наголо...
Фейерверками кровь в небо зимнее...
И за нами спускаются ангелы, -
У них кони покрашены в синее.






































***

Рифмую Ваши плечи и закат
С размаху налетевший на берёзы -
Дороже что для бывшего Зэка? -
Пока опять не постучал угрозыск
В обшарпанную дверь. Я пью стакан
За Ваши губы ветренные, фея.
Что Бог – видать он просто истукан,
А вот от Вас так жизнью вечной веет,
Что кажется немного – и взлетишь,
Туда где звёзды вальсы свои кружат,
И там оркестр играет тушь и тишь,
И не стреляют тебе в спину ружья.

Припев:
Я пью стакан за Вас, моя печаль,
Моя изнемождённая маркиза.
Я долго, верьте мне, искал причал
И вот нашёл. Задёрните кулисы.

Я пью стакан за Вас, мне будто бы
Опять, в который раз, опять шестнадцать.
И это всё не сон - а быль,
И нары далеко, и только снятся
Шизо и одиночка, и конвой,
И замерзают там слова от северного ветра.
И на луну из-за колючки вой-не вой
С небес ни гласа нет и нет ответа.
























***
Когда-то я считал
За горизонт твой зонт.
А пуп земли –
За твой остриженный лобок.
Твои слова
Вдыхал я как озон,
Из глаз твоих
Смотрел на землю Бог.
Когда-то я хотел
Слиянья наших тел,
Но оказался не у дел.
И вот теперь
Пролёг водораздел
Меж мной и тем, что я хотел.

Припев:
Я пью вино,
Смотрю в окно,
Считаю в небе НЛО.
Мне говорят –
Ты похудел,
Виной тому водораздел.

Когда-то я считал,
Что мы с тобой чета,
Но вот не вышло
Ни черта.
Моя печаль
Была ко мне щедра,
Я оплатил давно счета.

Припев.


















***
Тихо крошится душа
С острия карандаша,
Оставляя на листе
Чуть заметный слабый след.

Кто по следу да пойдёт –
Сгинет, в бездне пропадёт.

Тихо стелятся снега,
Увязает в них нога...
Правдой, что всегда нага
На ремне висит наган.

Кому нечего терять –
Первый вынужден стрелять.

Тихо вертится земля,
И на всей земле зима.
Птицы, с мыслью наряду,
Замерзают на лету.

Кто родился на земле,
Тот замёрзнет по зиме.

Тихо капает свеча,
Грусть, печаль в моих речах.
Белый лист к себе влеча,
Студит кровь, что горяча...

И замёрзшая сама
По земле идёт зима.