три куплета про нелюбовь

где спокойствие? там, где мы друг друга ещё не знали.
и не важно, о чем говорить. и рука случайно застывшая вверх ладонью
у чашки латте. и не выпустить сигареты, чтобы за дымом взгляд спрятать.
не ступить в одну реку, но зима – перемерзли даже каналы. и по льду
без коньков управляемся ловко. вскользь обжечь касаньем пальцев,
вскользь извиниться, чтобы тут же вскользь подпереть под столом своим
мое колено. и чуть позже вскользь затеять робкий допрос глазами.
уже без при.страстия.

***

и что до того, что за взглядом того, кто так пристально смотрит
на нас в маршрутке. нам вместе еще минут двадцать, не больше.

и что до того, что ты совсем не умеешь быть взрослой.
и по-прежнему неловко управляешься с красивыми словами,
лепя из них фразы, как в посредственных кинофильмах.

и что мне делать теперь: я думала, возраст. но вижу –
характер. и это уже не исправишь.

и что теперь делать тебе: ты не можешь видеть меня мною,
лелея в блокноте начертанный образ, с которым у нас общего
только ресницы, мундштук и двойная челка.

***
дано:

она: 18 лет, рубахи в клетку, худграф педа,
«бесполезно» бритвой от запястья до локтя,
глубокая грусть греты, ботинки не по сезону,
проблемы дома, 8-ка pall mall’a и девиз:
все способы хороши, чтобы быть нужной.

я: о себе сложно, но в общих словах если –
так же когда-то другую фатально любившая,
переболевшая возрастом, год до диплома
и около двух до смены места жительства.

что у нас может быть, тем более, общего?
только ночи. по слабости. вернее,
ввиду того, что [только так] она чувствует меня близко,
а для меня это единственный способ по[дарить] ей желаемое.

но с каждым разом острее чуется и все меньше верится,
что конец этой нескончаемой грустной саги не близко.

(26.о2. – 5.о3.о7; 17.06)