Год тысяча девятьсот сорок четвертый...

Год тысяча девятьсот сорок четвертый,
Тяжелый год для нас и для врага;
Аэродром наш наспех закреплённый,
Штурмовиков, потрёпанных ИЛ-2…

(1)……………

В детдоме рос я пацанёнком
И хлеб с прилавка воровал,
Хотя смышлёный был мальчонка;
Знать, даже в цирке выступал!

Не скрою, да, меня любили,
Для нас,  то были времена!
Из цирка в часть определили,
Я стал «воспитанник полка».

Там и война меня застала,
Неся народу много бед;
Годков для службы не хватало,
Ведь было мне шестнадцать лет!

Да я и ростом-то не вышел,
В лице худой – недоедал;
Но настоял, не был обижен,
Военкомат меня призвал.

……………

Скажу тебе по правде это,
Не дай Бог видеть вам войну!
Живите с миром во все лета,
А я своё уж доживу.

(2)……………

Мой подготовки курс был труден,
Но я окончил и готов;
Стрелок-радист ефрейтор Букин,
Зачислен в полк штурмовиков!

……………

Летать мне много доводилось,
Тех вылетов не сосчитать;
В мою задачу лишь входило,
Фашиста сзади отогнать.

Так продвигались мы с боями,
«Утюжа» линии фронтов;
Награды нас не догоняли,
С освобожденьем городов.

Ни звездочек на фюзеляже,
Ни шествия по городам,
Ни поцелуев женских даже,
Зато…, законные сто грамм!

Да повседневная работа,
Посадка-вылет, мало сна;
Но уважала нас пехота,
- Одна на всех была война!

……………

Тут дело такого порядка.
Суров, жесток закон войны!
Все понимали без оглядки
Или они нас, или мы…!


И мы фашистов потрепали,
Бежали, видя самолёт!
Нас «Чёрной Смертью» называли,
В немецком, значится «шварц тодт».

(3)……………

Мы в небе группами летали,
Зенитки били прямо в нас;
А сверху «мессеры» нас ждали,
В добыче легкой - каждый  «Ас»!

Да…, как могли мы отбивались,
Однажды «мессер» кто-то сбил;
Я врать не буду, все старались,
Я просто ближе к нему был….

……………

Ребят погибло наших много
Освобождая те края,
Их помнить буду ещё долго;
- Да станет пухом им земля…!

Вот мы попали в передрягу,
Нас смерть искала день за днём;
Но я не дрейфил, «За отвагу»
Медалью штабом награждён!

(4)……………

Не всем по жизни одинаково,
Не знаю, что меня спасло;
Нас сбили где-то там, под Краковом,
Пилот погиб - мне повезло.

К фашистам в плен?  Не так уж рады мы,
Но обстоятельства не врут!
«Т.Т.» мой вырвало из кобуры,
Когда раскрылся парашют.

Ну…, обгорел, как там бывает,
Ведь мы же были на войне;
Мельком заметил как пылает,
«Ильюшин» сбитый, в стороне.

……………

Врачи, в немецком лазарете
Педанты, нечего сказать,
Да вот остался жить на свете;
Могу работать и плясать!

……………

Узнали быстро новость эту,
Что самолет советский сбит;
Прошёлся слух по лазарету,
Что русский летчик здесь лежит.

Да конвоиру, вот забота,
Пришлось порядком подустать;
Чтоб дверь в палате слишком плотно,
От любопытных закрывать.

(5)……………

Как оклемался, делом первым,
Меня отправили к ним в тыл;
Так я и стал военнопленным,
Международным лагерь был!

Американцы, англичане…
Конечно русским не чета,
Им даже форму сохраняли;
Да помощь «Красного Креста».

Но наш народ везде пробьётся,
Голодными нам помирать?
Тут ничего не остаётся…,
Залезть на склад, да там украсть!

Если поймают – расстреляют,
Закон понятный и простой;
Коль пронесёт, да не узнают…?
- Вот и рискнул я головой.

Окошко в складе маловато,
Да я росточком небольшой;
Недаром был у акробатов,
Я в цирке «мальчик подкидной»!

……………

Так дни слагаются в недели,
Недели льются в месяца;
Недосыпали, мало ели,
Зато работа без конца!

Носить их обувь заставляли,
Перед отправкою на фронт;
Чтоб мозолей не натирали,
Чтоб их солдатам был комфорт.

(6)……………

В потёмках нашего барака,
Однажды кто-то из ребят;
Гвоздём на стенке нацарапал,
Как наши их Рейхстаг бомбят.

Такая наглость стоит жизни!
Всех били больно и не раз,
Но устояли, не сдались мы;
И «крысы», не было средь нас!

Когда закончились допросы,
Один немецкий конвоир;
Чуть слышно, у себя под носом,
Ту…, нашу стойкость похвалил!

Не каждый немец гад отъявленный!
Когда я в лазарете был,
Их часовой, ко мне приставленный;
Меня из ложечки кормил.

Да и другой, когда я в лагере,
Еду со склада воровал;
Мне помогал тем, что сигналил мне,
Ему я кофе отдавал.

(7)……………

Стеченьем обстоятельств верных,
Везло мне много раз подряд;
Тот лагерь для военнопленных,
Он…, англичанами был взят!

Вернулся я откуда начал,
Когда закончилась война;
Домой вернулся! Как иначе?
Хватили горя мы сполна!

……………

Судьбы моей проделки эти,
Как повезло мне, не пойму;
Но военком в военбилете,
Не указал, что был в плену!

Так я продолжил службу в армии.
Как говорили в старину:
"Несытный тот, паёк казарменный,
На жизнь хватило б не одну!"

……………

Запомни, сын, рассказы эти,
Фортуна балует меня!
Знать суждено мне жить на свете,
Минуя смерть и лагеря!

(8)……………

Я слушаю его усталый,
Не очень связный монолог;
И удивляюсь, как он малый,
Еще пацан, там выжить смог?!

А он… намерит себе стопку,
Хлебнёт, занюхает хлебца;
И продолжает с расстановкой,
Рассказ от первого лица.

Вдруг вспомнит что-то и запнётся,
Тоской наполнятся глаза;
И по щеке его прольётся
Скупая, длинная слеза.

И нет в его рассказе славы,
Вплетённой в подвигов венец;
Солдат советский, коих немало,
Был Лёнька Букин, мой отец!

(9)……………

Твой подвиг в том, что ты там выжил,
В период «суматохи» той;
Что трусостью не был унижен,
Ты для меня всегда Герой!

……………

Ещё…, особое спасибо,
За то, что был ты мне отцом!
Прожить, стараясь справедливо,
Как мог, оберегал наш дом!
 
…Не отдаваясь тяжким ранам,
Тобою нажитым в те дни;
И в подвиге твоём упрямом,
По сохранению семьи…!

…Войны жестокие уроки,
Познавший в возрасте юнца;
Лояльности своей истоки,
Отдавший людям до конца!