Старая девочка

- Как вам можно?- услышал я странный детский голос.
 Из коридора в дверь ко мне заглядывала маленькая фигурка в белом халате и марлевой косынке. Я слабо кивнул. Она вошла, внеся ведро и швабру. Мне улыбнулись её большие светлые немного наивные глаза. Я тоже непроизвольно попытался улыбнуться ей. Наверное, у меня не получилось, потому что она вдруг не то спросила, не то просто сказала:
- Испугались вчера?
Я промолчал. В палате запахло хлоркой. Она мыла пол умело и тщательно. Я следил за скольжением её тряпки, за тем как она выжимает её и опять ловко накидывает на швабру.
- Ничего,- сказала она, - обойдётся. Цвет лица у вас хороший, и взгляд…
Она помолчала, как бы запнувшись немного.- Хороший взгляд.
Накануне я действительно испугался, что умираю, в первый раз почувствовал внезапный ужас смерти.
- Возьмите яблоко, - предложил я указывая глазами на подоконник, где лежали принесённые женой фрукты.
-Нет, что вы! Спасибо.
Возьмите, возьмите! – повторил я, удивлённый её отказом.
- Да руки у меня грязные. Вы сами ешьте.
Мне вдруг очень не захотелось, чтобы она уходила.
- А вы помойте да и отдохните немного.
Она улыбнулась по-детски радостно: «Ну, если так…», и подошла к раковине. Сутулая, худая, некрасивая. Когда она села на стул возле моей кровати, в голове моей возникли слова: «старая девочка». Было в ней что-то доброе, беззащитное и очень открытое.
- Нож можно возьму?
Она очистила яблоко на вынутый из кармана и расстеленный на коленях целлофановый мешочек и стала осторожно есть его маленькими кусочками.
- Так говорите, взгляд хороший?
- Поживёте ещё.
Она светло улыбнулась. И я почему-то ей поверил, наверное, потому что хотел верить в это. Хотелось ещё пожить.
- Мой папа был врач, кардиолог. Он всегда состояние больного начинал определять по его взгляду.
- Вы, наверное, к пенсии подрабатываете? – Бестактно и глупо спросил я, удивившись её словам.
- Нет, у меня образования нет. Всю жизнь санитаркой…
Что-то грустное мелькнуло в её лице, как будто тень на него упала и прошла.
 Я рассматривал её. Из-под марли выбились седые завитые волосы, на губах был след от помады. Морщин особенных не было видно; но под глазами были сильные отёки, руки рабочие, потрескавшиеся.
- У вас семья, наверное?- спросил я.
- Кот, - сказала она и вдруг весело рассмеялась.
- Я действительно испугался, что умру,- сказал я, удивляясь своей откровенности.
- Да, знаю, - ответила она – Ну, пора мне. Спасибо.
Аккуратно завернув очистки от яблока, она вышла, унося ведро и швабру. У меня на душе стало почему-то легко и тепло. «Неужели это оттого, что эта старая женщина где-то здесь за стеной моет больничный пол?»- подумал я и всё прислушивался к шороху в коридоре.
 Ночью мне снилась мама. Я не видел её, но слышал, как она готовит мне что-то на кухне, и знал, что она очень нервничает из-за того, что я заболел. А потом в комнату вошла девочка в коротком ситцевом платье и протянула мне конфету. Проснувшись, я понял, что эта девочка была вчерашняя санитарка: такой же взгляд, такая же улыбка.
 Я ждал её; но пришла другая – молодая и хмурая, и мы не разговаривали. А той, старой девочки, я больше не видел. Мне сказали, что она больше не работает.