Площадка 5

ПЛОЩАДКА № 5*

Гера Гардымов* встретил на газике
У проходной КПП.
- Хочешь увидеть, что не показывают?..
Прыгай в мое «канапе».

И затряслись по степным буеракам,
Шлейфом под солнца пыля,
Газик то рвет, то летит сайгаком,
Сбоку летит земля.

На горизонте изломами кратера
Вырос дощатый забор:
Вышки, столбы, провода, изоляторы -
Брошенные, как укор.

Ни человека, ни звука… Разлетом,
Влево и вправо – стена.
Выше торчат хвосты самолетов -
Выгороженная страна.

Мы подрулили. И… как у Уэллса,
В однообразной стене,
Словно пятно, - неказистая дверца,
Грязный потек на стекле.

Мы постучали, со скрипом натужным
Дернулась дверь с кольцом,
Приотворилась, словно нагруженная,
Высунулось лицо.

Вышел солдат в гимнастерке помятой,
Долго смотрел в пропуска.
- Ну… проходите, - сказал непонятно,
Как не хотел пускать.

Но пропустил, мы вошли и, как вкопанные,
Стали. На поле, в ряд -
Техника, техника самолетная,
Сотня машин подряд.

Серые, черные, грязно-песчаные,
Крапленые в камуфляж,
Тросами кое и как зачаленные:
Шасси, рули, фюзеляж.

Битые, трепаные, уставшие, -
Солнцу и пыли брат.
Здесь – отлетавшие, там - не летавшие, -
Сотни машин подряд.

Нет, не музей и не свалка, не кладбище -
Склад, только склад забит -
От винтовых до ракетных, собравшихся
После небесных битв.

Спущены шины, висят элероны,
Этот – без колпака,
Рядом – разбросивший крылья-погоны:
Выдумка чудака.

Смята обшивка, сорваны датчики,
Как от чужой руки;
Все – истребители, все - перехватчики,
Малые штурмовики.

Здесь - отлетавший, там – изуродован:
Лом на подъемном крюке.
Сколько же их разбивалось предродово,
Не выходя из пике?

Кто на форсажах, кто на подставках,
Кто – на заклинке рулей,
Кто на браковках, недопоставках,
Гонке: «Скорей! Скорей!»

Мы проходили по строю машинному
Глядя в зрачки их зев.
- Здесь не серийные, - бросил Гардымов.-
Опытные здесь все.

Сколько наделали, мог ты представить,
Только за двадцать лет?
Сколько на них провели испытаний? –
Думалось мне в ответ.

Сколько людей создавали, форсируя,
Техники этой порыв?
Сколько томов под секретным курсивом*
Память о них сохранит?

Склепано, свинчено, стянуто, сварено,
Выношено в чертежах...
Сколько трудов еще разбазарено
В наших «лихих» виражах?

- Сколько разбилось, ты можешь представить,
Все это облетав*?
(Сколько из них умирали от старости?
Разве что, комсостав?..)

Двадцатилетие жадного бега,
Сжатого - в миг вложись!
На километре – длине разбега
И аппарели ввысь.

Двадцатилетие?.. Тысячелетия,
Если людей сложить
Только лишь тех, кто машины эти
В небо стремился вжить.

Плазы, расчеты, подъемники, стапели, –
Прежде, чем станет жить;
Каждой машине – свои испытатели,
Каждой – свои виражи.

Мы проходили по строю, остынув
Холодом немоты.
Там, за забором жила пустыня,
Здесь – островки мечты,

Техника, техника… техника пламени,
Воздуха и огня…
Сквозь прогрешения, сквозь испытания,
Сквозь навороты дня,

Воля к победе, воля к успеху…
Памятью – награди!…
Гера напомнил: - Ну ладно, поехали,
День еще впереди.

И поскакали обратно на газике,
Пылью под солнце звеня,
От островка безымянного в Азии -
К материку Земля.


* «Площадка №…» - обычное обозначение отдельных объектов на полигонах.
* Герман Гардымов, инженер-испытатель, представитель Северного завода на полигоне Сарышаган в начале 70-х годов, в 90-е годы – директор завода. Скоропостижно скончался в 2000 году после развала завода в период «реформ».
* Гриф секретности печатался на документах курсивом.
* «Облет» - испытания самолета на различных режимах полета.