Мой старый дом

***
Настроение такое перед ужином:
Все невзгоды вдруг сцепились черным кружевом.
Ухмыльнулся злой тревогой вечер пасмурный.
Почему? – кого не спросишь, – кормят баснями.

А в чертогах ночи близкой страсти бесятся,
Расплескав вино повсюду, в лужах троятся.
И кривым ножом стального месяца
Знак судьбы уже наведен за околицей.

1968


***

Мой старый дом,
Стенами теми
Не раз скрывавший от невзгод.
Там сквозь стволы акаций время
Бесшумно за окном течет.

Там знойным летом замирает
Навечно детство во дворе,
И каждый куст запоминает
Мой след в звенящем январе.

Там все осталось настоящим –
Я это знаю, - и бегу
С надеждой, что настигну счастье
На том же месте на кругу.

1980


***
На старом кладбище сирень –
Цветут бессмертные букеты.
Там ждут меня в условный день
На рубеже весны и лета.

Волшебной пляской ветровой
Кусты охвачены хмельные,
И зачарованной толпой
Кресты застыли вековые.

Сирень пронзительно жива,
В ней бьется сок волшебной силы
И страсть живая существа,
Давно укрытого могилой.

Соединятся в клетки вновь
В непостижимом продолженьи
Сирень и смерть, весна, любовь
И смысл вечного движенья.

1985

Песня Франциско Человека

В небе Макондо желтые звезды горят.
В небе Макондо волшебные знаки змеятся.
Ты одинок, но страдаешь от этого зря.
Ты одинок, но не должен один оставаться.

Знаки волшебные – тысячи точек цветных.
Знаки волшебные – судеб людских отраженья.
Ты одинок, - постарайся подумать о них,
И о любви, вызывающей знаков движенье.

Желтые звезды неалчным сияют огнем,
А на рассвете без грусти они угасают
И проливаются желто-цветочным дождем,
И одиночество в желтых цветах растворяют.

1984

Другу

Твоя душа теперь что прежде:
Все то, что было дорогим,
В ней так же теплится надеждой,
Хоть мир давно уж стал другим.

Но Грусть продлила расставанье,
Печаль с улыбкой налила бокал вина
И на прощанье
С улыбкой молвила она:

Не забывай деньков недавних,
Не выбрось желтые листы.
Поверь, в них что-то было главным…
Что было главным – помнишь ты?

Храни поспешные обеты,
Как искры чистые души.
Прощай. Будь счастлив. Мудрость – в этом.
Стихи, по-прежнему, - пиши.

1985


Король Лир

Закрывают небо тучи
Беспросветною стеной,
И туман закутал кручи,
Ветер дождь смешал с землей.
Где-то вопль тревожный, тяжкий,
Словно стон земли, звучит,
И старик в одной рубашке
Сквозь туман во мглу глядит.

1965


Разговор со старым будильником

Слишком юн,
Слишком юн,
Но придет пора кряхтенью
И без твоего хотенья,
Мой шалун,
Мой шалун.

Погляди,
Погляди,
Видишь, – листья опадают,
И несутся к югу стаи…
Погляди,
Позади,
Видишь, - не подняться птице,
И со смертью ей смириться
Как-никак,
Прямо так,
Пусть, в отчаянии, придется.
Миг – уснет и не проснется.
Тик – тик – так.
Тик – тик – так.

А пока что ты летаешь,
Я здесь жизнь твою считаю.
Не спеши.
Не спеши.
Помни, помни птичью стаю.
Не спеши.

1969

Света Иванова

Помню девочкой тебя –
Только со скакалочки,
Как ты, платье теребя,
Мило улыбалась.

Как светилась вся мечтой,
Как жила надеждой
И какой-то непростой
Ты была. И нежной.

А теперь ты в тупике
Сонном и трамвайном,
В покосившемся ларьке.
Как же так… Случайно?

Знаю, - нужен труд любой,
Не всегда удача…
Вместо сказки голубой -
На прилавке сдача.
1968

***
Читал ты книгу и мечтал,
И плакал, может, и дрожал,
Но дочитать ее не смог –
Оторванный листок!

Ты в жизни рвался к высоте,
К известной лишь тебе мечте,
Но ты достичь ее не смог –
Оторванный листок!

Хотел ты все сто лет прожить –
Чем черт не шутит, - может быть!
Но двадцать пять прожить не смог –
Оторванный листок.

1966

Часы

Вы не устали считать?
Дни сочетать из секунд,
Все время по кругу бежать,
Раз в сутки звенеть на бегу;

И жизнь ваша в клетку расчерчена,
Путь каждый известностью прост.
Лишь только пружина – сердце –
Мечтает взлететь в полный рост.

1966


Андрюшеньке

Мне сегодня одиноко, грустно.
День остыл, затихли реки в руслах,
Травы сникли, тьма смешалась с влагой.
Стены беззащитны как бумага.

Стены не спасают от ненастья.
Кажется, уже не будет счастья.
Кажется, все было только прежде.
Места нет покою и надежде.

Стены от ненастья не спасают.
В окнах лампы тихо угасают.

1973


***
В просторе душно –
Тоска взрывает,
То тихо гложет
с утра до ночи.
А ветер сушит;
И попугаи
На черных пашнях
дерутся в клочья.

Они слетелись
из темных судеб,
Роняя желчь,
обливаясь злобой.
И нет здесь правил,
И нет здесь судей,
И нет процессий
за грубым гробом.

Здесь не улыбок
шуршащий шепот,
Здесь слышен смех
 и колючий кашель.
И гулкий грохот – сражений топот,
И хохот злой над кровавой кашей.
 
1968

***
Застоялось вино
В захмелевших и темных подвалах,
Сторожа мертвым сном
Спят на вечно пустынных постах.
Я один, и вокруг никого не осталось
На пиру одиночества жизни в печальных мечтах.

1968