День из жизни бездельника

 Это ужасно тяжелая работа – ничего не делать.
 (О. Уайльд)

В глазах моих мелькало море разноцветных шапок. Это был день, когда я впервые захотел посмотреть сверху на то, что называется моим городом. Отсюда, надо заметить, открывался прекрасный (если сравнивать с каким-нибудь районом новостроек) вид: куда- то спешили прохожие, свора собак, прибежавших, по-видимому, сюда совершенно случайно, как и я, как-то стыдливо металась, пытаясь не привлекать внимания. Однако от моего взора им укрыться не удалось. Очевидно поняв бесцельность своего выхода на тротуар, собаки гурьбой, с каким-то спокойным лаем (казалось, что они перекрикиваются как глуховатые старики) двинулись восвояси.
 Сочувствуя этим бездельникам, братьям по ремеслу, я ухмыльнулся, однако по носу тут же стегнула тяжелая капля воды. Первая мысль «а ведь за мной тоже наблюдают» оказалась на тот момент справедливой не только по отношению к Всевышнему, но и к нескольким голубям, примостившимся на антенне неподалеку. Всё это вызвало у меня добрую улыбку, вроде той, какой актеры в кино изображают восхищение или выказывают симпатию к красавице. Решив, наконец, оставить крышу птицам и надеясь найти укрытие от собирающегося ливня, я спустился и побрел в сторону, куда только что пробежали собаки.
Их я уже не наблюдал, однако на влажной от талого снега земле можно было увидеть стройную дорожку песьих следов. Проникнувшись охотничьим духом, я бодро зашагал по «звериной тропе» и вскоре вышел какими-то окольными путями к стройке, где и было «логово». Это меня занимало (бездельнику всё равно, чем заниматься). Увидав меня, животные завыли и залаяли так, словно я уже целюсь в них из винтовки. Всё было бы куда интересней, если бы вой не раздражал строителей, которые, заметив меня, попросили не дразнить собак. Ещё пару раз махнув рукой в сторону своры, я побрел обратно… пришлось искать альтернативный способ времяубийства.
Скажете «безделье – начало всех пороков»? Отвечу просто: это от человека зависит. Не найдя занятия, я, к примеру, разогнал толпу детей, потешавшихся над своим одноклассником. Он оказался, мягко говоря, странным ребенком. Как мне показалось, он был весьма доволен собой и чувствовал свою успешность. Провокации – воистину детское оружие. Только человек, умом равный младенцу, поддастся на провокацию. Но его одноклассники об этом явно не размышляли и с удовольствием издевались над своим «раздражителем». Беседу с ним я решил закончить дружеским советом по поводу самоуважения и поспешил выйти к киоску.
На мое счастье, там были дешевые шариковые ручки. Придя на остановку, я обнаружил в себе способность составлять точные описания предметов. Я стал от скуки записывать некоторые интересные эпитеты и сравнения в свою «общую», во всех смыслах этого слова, тетрадь. Подъехал старенький грязно-красный трамвай, ребрами на корпусе напоминающий стиральную доску. Внутри трамвая, почему-то, кипящее воображение мое утихло, сменившись напавшей внезапно дремотой. Дома меня ждал обед, каким может похвастаться не каждый бездельник и бабушка, которая по мере своих сил старается пробуждать во мне скрытый потенциал к трудовой деятельности.
А вечер… Вечер бездельника однообразен: несколько страниц душеполезного чтения, творческие порывы, которые не дают уснуть допоздна. Опять один, опять дома, опять стихи, воспоминания. Самое ужасное, что несет безделье – уйму времени на мысли. Время на то, чтоб осознать себя в этом мире. А я в нем… ха!… всего лишь бездельник.
 09.02.07