Золотая моя Феодосия

Море Черное. Малороссия.
Золотая моя Феодосия!

Этот старенький город у моря,
У потертых от времени скал,
Он, наверное, знал много горя,
Но и счастье, конечно, знал.

Вряд ли кто-то припомнит, когда-же
Город встал у горы Митридат.
Может, море и горные кряжи,
Может, климат тому виноват.

Здесь со скифами ладили греки
И меняли зерно на вино.
Тут гремели невольников цепи –
Да все это минуло давно.

Лишь как память о жизни вчерашней,
О народах, что нынче ушли,
Генуэзские высятся башни,
Минареты тоскуют в пыли.

И в каком уже веке – не знаю –
Мои предки нашли здесь приют:
Пусть не близко совсем от Синая,
Но ведь люди повсюду живут.

На окраине, где уже горы,
В синагоге мой прадед служил.
По законам Талмуда и Торы,
Хоть в нужде, но с достоинством жил.

Сыновей поднимал без излишек,
В подмастерья их отдал детьми.
Получали немало там шишек,
Зато выросли – стали людьми:

Шили шапки, тачали ботинки,
Нелегко добывая свой хлеб, -
Это жизни ушедшей картинки
Из неписанной книги судеб.

Молодые и шустрые внуки
Усидеть в городке не смогли –
Постигали большие науки
От отцовских домишек вдали.

Ну, а город под сенью акаций
Утомленно и сладко дремал.
Он столетних своих декораций
На минутный успех не менял.

Помню, в детстве – теперь уже дальнем –
Я тот город впервой увидал,
И домишко в районе вокзальном,
Где мой старенький дед проживал.

Извлекаю из памяти груза
Я скамейку на теплой земле
И кровавые ломти арбуза
На покрытом клеенкой столе...

Я потом видел многие страны,
Где в потоках машин города,
Но лечить все душевные раны
Приезжал неизменно сюда,

Где когда-то красой огорошен,
Как веселый седой пилигрим,
Брел по горным тропинкам Волошин,
Где грустил романтический Грин.

Потому-то, с судьбою не споря,
Когда нА сердце лягут дожди,
Я вернусь к тебе, город у моря,
Только ты обязательно жди!

Море Черное. Малороссия.
Золотая моя Феодосия...