У скалы советов

У СКАЛЫ СОВЕТОВ
 (басня... на злобу дня)
. . . . . . . . . . . . . . . .
Когда же Маугли подрос,
Как все о том давно мечтали,
Пред ним возник один вопрос,
Который, не входя в детали,
Скажу… встревожил и Багиру,
Акела стал стареть скорей,
Балу был несколько смущён,
Удав повесился на древе…
Короче, Маугли по миру,
Покинув сонмище зверей,
Был прогуляться устремлён,
Чтоб, как Адам, явиться к Еве.

Но продолжительное время
Он притяженья центром был
И всякий зверь его любил…
И вот теперь, почёсывая темя,
Решали звери, как им быть,
Ну, в смысле, мол, что им любить?

“Диктат? Надзор? Аресты? Перекосы?
Анархию и полный беспредел?” –
Как кобры, встали новые вопросы
(Совет старейшин даже обалдел...)

Сказал шакал, слегка зевая:
“Как хороша охота в стае…
Но не сносить нам головы,
Покуда в джунглях бродят львы”.

От парнокопытных в глубокой тревоге
Тихонько проблеял козёл винторогий:
“Мы жизнью каждый день рискуем…
И жить хотим в согласье с вами…
Мы с радостью проголосуем,
Чтоб все шакалы стали львами”.

Койот хотел задать вопрос,
Но поперхнулся и затявкал
(Ему комар прокрался в нос -
Такая мерзкая козявка…)

“А что… возьмите комара…” –
Раздался голос ниоткуда, -
Умора, слякоть, мошкара…
А расплодился – просто чудо!”

“Да…путь один, одна дорога:
Нам надо, чтоб нас было много!”.

“Тогда ответ вполне готов:
Поскольку в джунглях мало львов,
А нам нужна большая стая,
Мы всех, кто хочет, принимаем!
Да это ж пара пустяков…
Чтоб гарантировать успех,
Мы скажем всем, что любим всех:
Волков, койотов и шакалов,
А, если это будет мало,
Добавим в список пауков,
Гиен, лисиц, ползучих гадов,
Чтоб увеличить наше стадо.”

И вздрогнула Скала Советов
Поднялись лай и визг, и писки,
Вопили все, кто назван в списке,
Как будто где-то близко-близко
С небес посыпались сосиски…
(Иль всем привиделось всё это).
Лишь инстинктивно, как от страха,
Втянула шею черепаха.

Слоны бродили в отдаленье
От каменной Скалы Советов,
Им был не нужен, как явленье,
Турнир вопросов и ответов.

А львы ревниво охраняли
Свои докучливые прайды
И откровенно были рады,
Что их к Совету не позвали.

Балу весьма встревожен был…
(Он эти “списки” не любил):

“Природа не без суеты
Всегда боится пустоты…
Но, может, всё же нам не надо
Спешить с приёмом всяких гадов?
Вы говорите “всех любить”…
Слова останутся словами,
Но… стоит списки утвердить,
Как мы уже не сладим с вами…
Все эти “списки” – горький яд
И, что бы вы ни обещали,
Они сулят одни печали:
Законы джунглей победят!

В степях, в пустыне,
В прериях, у скал
Нору отроет наш
Пронырливый шакал
И брат его – койот...
Повсюду падалью
Наполнит свой живот…
Но этого всегда
Им будет мало...
Разрушат гнёзда
И надкусят плод
Презренные потомки
Маргиналов,
Повсюду свой просунут
Грязный нос...
А пауки сплетут повсюду сети…
И гад ползучих яд,
И, пьющих кровь взасос,
Увы, сполна познают
Наши дети”.

“Я говорыло, говорыло,
Что это всё уж как-то было…” –
Захрюкало свиное рыло.
Но потонуло в общем гаме
Его сомнение в “программе”.


* * *