А в Тарту в сентябре закроют школу?

А в Тарту в сентябре закроют школу.
Смертельно ранят Пушкина опять.
Как сделать снова слово золотое,
Чтоб бронзовые яйца не ронять.

Чтоб черепу Великого поэта
Перед потомком юным не краснеть.
Мы Пушкина рисуем силуеты,
И будем снова в парке листья петь.

Экзамен на "рыбалку" провалился.
Корыто бабы светится дырой.
Давай-ка, русский дух, три дня молиться,
Чтоб Пушкина оставили в покое.

Избави Бог, людей от монументов,
Не должен камень на душе лежать.

И Тартусскому Университету
Ума и славы Дерпта не познать?

**

Как его я объегорила...
(к вопросу - о не моём...)

Пропала интересная традиция,
Бежать в родную школу утром ранним.
Идут потоком разные амбиции
В меня: так вы здесь только иностранная!

И заберите Ваш значок истории,
Всю бронзу, помутневшую от времени.
Она хранит в себе так много тёмного,
Да и другого рода была племени.

Пытаюсь отшутиться с правомерными,
Пытаюсь говорить дурацким фактом им,
Ну как же, в век десятый был здесь предок мой,
И пряжу на носки себе наматывал.

Широкие глаза в меня уставились,
Дар речи на родном у них теряется.
Вы думаете это было правильно,
Когда цыплёнок курам носит яйца?

И мы ещё о многом посудачили –
О том, что его дед учился в школе,
Где на родном его ещё не бачили
Ни сказок, ни легенд с родным глаголом.

Что предки его были очень тёмные,
Из мест они нездешних появились.
Но он теперь владеет моей школою,
А я иду, родимой школы мимо.

Мы долго ещё будем разговаривать.
Такая будет длинная история,
Пока не станет он и мне доказывать,
По-русски, как его я объегорила.

А я ещё совсем не собиралася
С ним спорить о полезности альянса.
Смотрю, уж так он хочет быть хозяином,
Что и сама сдалась, я не безжалостна.

Владей моей единственной религией,
Раз нечем больше, деньги вот последние.
Леса твои, река, гора молитв моих,
Я от твоих богатств не стану бедною.