Февральский ветер

Февраль заболеет
ошибкой в сюжете
и сердце завеет
придуманный ветер.

Глотая предтечи
беды, будто слёзы,
походку и плечи
скомкает, съёжит.

И чёрен и грешен
он примет обличье
вздорных насмешек
и старых привычек,

трещиной судеб
зеркало сгубит -
кого-то рассудит,
кого-то разлюбит,

рассыплется мелко
злой паутиной,
ладонь исковеркав
пунктирами линий,

унизит надежды
до слов обещанья -
кто после, кто прежде -
все в зоне прощанья.

Все в зоне прощенья:
друзья ли, враги ли.
Кому посвященья,
кому литургии.

Глядишь, и зачтутся
не сразу, так после.
Авось не дождутся
гостей на погосте.

Всего то и нужно -
расставить кавычки
и вытянуть дружно
короткие спички.

И лягут монеты
загаданной решкой,
остынут наветы
врагов безутешных,

забудутся козни
и раны бессилья.

Рождённым не в прозе
даруются крылья!

Вручаются перья,
легки на помине -
играя на нервах,
слетая на нимбы.

Затылка свеченье
пока что не святость.

Шальное влеченье
да будет вам в радость!

Да станут благими
намеренья черни.
Безрукой богине
дай жест в воскресенье!..

Но вышло иначе -
не топлены печи,
в упряжках собачьих
колени калечим.

Зло вылезло грязно,
не выпав золою,
как смерть безобразно
в холодном дозоре.

Те - каялись тайно,
те - в меру роптали,
но каждый исправно
боялся опалы,

и выпросил милость
убогостью песни,
и жалость явилась
из поднебесья.

Но некому принять
дарованной влаги,
лишь грифели стынут
в тоске по бумаге,

лишь хлебные злаки
внезапно проснулись
и, землю оплакав,
к теплу потянулись.