Ответ отца

Да сын.
Ты мне писал письмо во сне.
И резал душу,
ты и мне, кровавой строчкой.
Мне не легко без вас извне,
но знай, что мостик есть, меж двух миров,
его, здесь называют сонной почтой.
И если пробиваются такие письма-сны,
меж галактических ветров,
то им, тут, рады очень, очень!
И я тебе чиркнул о жизни пару слов.
Ты уж не обессудь!
А, какого чёрта, впрочем!

Для вас, минуло пару постных лет,
мы же понятия о времени, здесь не имеем.
Я продолжаю свой перерожденья путь,
открылась мне, здесь, жизни суть,
я лишь о боли, причинённой тебе с мамой,
моей нелепой смертью, сожалею!
Что я во снах, к вам, не приходил.
Прости!
Нет незаконченных, там значит дел,
а, понапрасну, душу бередить,
бездушных скряг, скорей всего, удел.
Я, ваши сердца,
месяц на больничной койке ранил.
Я, ваши сердца,
временем лечить хотел.

Прости! И я бываю не так мудр.
Сердца безмолвием лечить собрался,
пытался, сонным телеграфом,
депешу отстрочить.
Но, текст никак не удавался!
Что написать?
“Привет, родные, дорогие”.
Бред!
Вам не понять,
что здесь со мною происходит.
Тут безмятежность, счастье и покой,
у нас минута,
у вас год проходит!

Ты спрашиваешь.
Важно ль мне,
что вдруг, не дедом умер я?
Сынок!
Здесь нет семейных рангов.
Конечно же, не хорошо, что внуков, нет,
но у тебя всё впереди.
И ты не стал одним из бумерангов.
Приятно, что услышал, наконец,
в свой адрес, об отцовстве, лестную хвальбу.
Я вырастить пытался из тебя мужчину.
Ты, результат виденья Мира, моего,
и сетовать на брак, я не могу!
Я вырастил на вашем свете,
последователя своего.
Ты, как и я, ты болен властью слова.
Пиши, сынок. Пиши, не слушай никого.
Желаю, я, конца пути тебе другого,
чтоб рощи, словно соловьиной трелью,
твоим стихом, как ветром налились.
А знаешь ли, ты сын, как больно,
когда на полустанке ожидаешь чуда,
а чудо вместе с жизнью,
мимо пронеслись!


Однажды, я сказал тебе, ты помнишь,
что рифма,
ни к чему хорошему, не приведёт.
Теперь я знаю - это высший промысел!
И пусть, он денег не несёт,
а каждый, в тайне,
имеет к словорифмованью, помысел.
Но это дар!
Поэт голодный,
но с золотым пером,
не проданным за хлеб, умрёт!
Поэт, кто настоящий,
в мир не сладкий вымысел,
а строчки, те, что душу,
на части рвущие, несёт!
На этой ниве, без таланта,
не засеешь, словом поле,
бездарный веятель насеет сорняков.
Ты ж сей, я в тебя, верю,
и ты поверь, что вскоре,
колосьями упругими,
зашепчет поле из твоих стихов!

Нелёгкое досталось бремя, знаю.
Не всем, в такой разлом эпохи устоять,
нас всех, причислить можно,
к инвалидам времени,
остались на плаву лишь те,
кто мог стрелять!
Ты молодец, что не пошёл с оружием,
златые горы наживать.
Пусть ты и безоружен,
но есть тебе, чем мир пронять!
Кастеты, пистолеты, авторитеты, не твоё,
хотя в тебе, живёт дух авантюризма.
Но преступления и всякое такое баловство,
иссушит твою душу в мумиё.
Пусть лучше боль, с тоской,
несёт твоя харизма.

Ты колебался, но, подспудно, понимал,
что время наступило не романтиков,
прагматиком, себя же не считал,
и начал время, безрассудно в пьянках тратить.
Я помню, как ты пал на дно стакана,
нам было больно видеть шторм в твоей душе.
Но кто, переживает качку без изъяна?
Кто, твёрдо на ногах стоял и не блевал?
Тем более спьяну.
Надеялся и верил, я, что рано,
хоть бед и натворил, сполна, уже,
ты, в хулиганы, добровольцем своё имя, записал.
Боялся, что на тебе поставят,
слабака клише.


Я знаю, я сам пил,
чтобы не видеть людскую рвоту,
мне повезло, я рано интерес нашёл,
любил я, до чертей свою работу,
и с радостью, с утра на встречу, с нею, шёл.
Она дарила мне покой и чувство, что я нужен,
Я был пред нею, безоговорочно, обезоружен!
Я был на ней женат,
мне, с нею, было хорошо!
Мне жаль, поверь мне!
Ты себе не представляешь,
что ты, как я, отдушину в работе не нашёл.
Когда после работы,
время не бездельем заполняешь,
не замечаешь, как и день прошёл.
Поверь мне, это тоже счастье,
нет времени себя гноить.
И не сумел бы, ты, так часто,
в душе кирзою грязной наследить!


Спасибо мне, что предоставил тебе право,
чтоб сам решил, кем стать!
Чудак, а знаешь, сколько нам пришлось,
с твоею мамой,
по поводу такому горевать!
Но знали точно, что своим пассажем,
насильно нам тебя не убедить.
Ты что же вол, иль лошадь, скажем,
чтоб нам тебя из стойла выводить!
Мы в силах были дать, тебе,
начальное образованье,
а дальше выбирать тебе.
Ну, может, чисто символически,
могли направить, только, в русло.
А так, пойди пойми, какое у тебя призванье.
Ты сам игрец,
своими пальцами, как ни крути,
а закрываешь дырки на дуде.

Но ничего, сын. Живи,
а жизнь расставит всё на свои места.
Хоть трудно в них поверить,
но в жизни, происходят чудеса!
Не чудо ль, что ты, вот так, заговорил?
Ты значит, наконец - то, повзрослел.
Я матери, однажды, так и говорил.
Как жаль, что не хватило дожить сил.
Сейчас бы, я, наверное,
тебя, кое о чём спросил!
Привет невестке.
Галочке - люблю!
Ну что, ты, милая не плачь!
Я и тебе, отдельно напишу.
С любовью, Анатоль Я---ч.