И Ной довёл до берега ковчег

* * *
… И Ной довёл до берега ковчег.
А берег был, — как нищая заплата.
Оборванный, несчастный человек
припал к земле холодной и заплакал.

Ковчег застрял среди унылых скал.
Ярился ветер. Трупы зыбь качала.
Не очень-то уютным был причал,
где всё придётся начинать сначала.

Ной целовал нетронутый песок
и гладил стебельки травы колючей.
А сверху хмуро улыбался Бог
и громыхал самодовольной тучей.

… Нашли с кем спорить, избранный народ!
У Бога тоже нервы не в порядке!
Пришла пора прочистить огород,
чтоб сорняки не забивали грядки.

Пусть мёртвым позавидует живой,
бредя один во тьме по бездорожью!
Пускай трепещет в страхе божьем Ной!…
А Ной ещё не знал про милость божью.

Он думал, что спасло его весло,
спас крепкий парус, реявший крылато,
когда ковчег отчаянье несло
до каменной громады Арарата.

Ной понимал, что не вернуть назад
отцовскую лачугу у дороги,
где под скворечней винная лоза
и солнечные пятна на пороге,

где в будни труд, а в праздники вино,
соседей склоки, игры с малышами,
где был порядок строгий и земной
и боги не особенно мешали.

А что молились мало, — видит Бог! —
За это стоит попрекать едва ли! —
Рук не жалели и сбивались с ног,
пока свой хлеб насущный добывали.

Мы думали, — отмолимся потом,
в преддверии обещанного рая!…
Бог не стерпел. И заревел потоп,
земную жизнь ломая и карая…

Очнулся Ной… Грустили берега…
Волна лениво мертвецов качала.
И не было ни друга, ни врага, —
их здесь придётся заслужить сначала.

Поднялся Ной, решителен и строг,
словно солдат израненный поднялся.
Он крикнул что-то. И смутился Бог.
И понял, что напрасно улыбался…

Прошли года. И схлынула вода.
Пахали и грешили внуки Ноя…
И приходила за бедой беда
испытывать терпение земное….