Сутки

1.

Утро –
линялая простыня.
В ней я,
среднестатистический
Дон Кихот Ломанческий,
не могу отыскать логику
своего пробуждения.

2.

День гонит меня в город.
На его стенах
я неплохо умею
отбрасывать тени.
Вот смотрите:
длинная шея птицы-удачи
изогнулась в мою сторону
знаком вопроса.
Да я и сам похож на птицу,
если сделаю ладони - вот так.
А чтобы вы не думали,
что мне всё легко достаётся
я могу изогнуть руки
и изобразить верблюда
или лошадь-тяжеловоза.
Солнце выработало
хорошую привычку
щуриться –
так проще скрывать ложь.
А иначе мне
с моими габаритами
так трудно поместиться в день.

3.

Вечер –
Потухшая сигарета.
Всё – больше не нужно держать равновесие.
Делаю неосторожный шаг
и срываюсь
в кресло.

4.

В колючем шарфе бессонницы
размазываю акварель полнолуния
по запотевшему стеклу кухни.
Ровная строчка
бисера огней,
убегающего в ночные горы
поезда,
режет квадрат окна.
Хочется чая
и дрожания ложечки
в гранёном стакане.
Распахиваю окно,
чтобы ухватить хотя бы звук своего желания
и падаю в небо,
ведь это не ночь,
а огромное поле
чёрных тюльпанов,
где бархат лепестков переливает росой звёзд.
Я смеюсь от этого открытия
и смех так чист и звонок в ночи.

Но у этой сказки счастливый конец,
ведь всё равно
придёт сон
с ветряными мельницами,
и всё равно
наступит утро.